Анжелика Анн и Сержа Голон

Глава 25

Едва принц изъявил желание помолиться, толпа, стоявшая вокруг затаив дыхание, тут же пришла в движение: слуги стали разносить молитвенные коврики и чаши для омовений хозяевам; несколько конюхов попросили разрешения унести и подготовить к погребению тело собрата по ремеслу; Аксим-эффенди принялся наводить порядок меж своих подчиненных, раздавая указания унести тела двух девушек, погибших под копытами лошади, оказать помощь одалискам, получившим различные увечья, а также успокоить остальных наложниц.

– Прошу вас следовать за мной, благородная дама, – услышала Анжелика голос Великого Евнуха.

Стараясь не смотреть под ноги, где всё ещё в багровой луже крови лежала отрубленная голова несчастного конюха, она повернулась и непонимающе посмотрела на Османа Ферраджи.

– Жене Джафара-эффенди не место среди простых наложниц, – пояснил евнух и учтивым жестом снова пригласил следовать за ним.

Анжелика перевела взгляд на Жоффрея и, лишь когда он молча кивнул, отправилась за высокопоставленным негром.

Вскоре она оказалась под одним из навесов и, опустившись на мягкую подушку около принцессы Амиры, еле-еле смогла сдержать тяжелый вздох. Уставившись в одну точку на полу, Анжелика ещё долгое время сидела неподвижно, пытаясь преодолеть шок, вызванный последними событиями. Кроме того, взгляд Исмаила и весь его вид невольно воскресили в её памяти то чувство стыда, которое она испытала в батистане под десятками точно таких же похотливых взоров, и ей казалось, будто пелена тошнотворного тумана окутала её со всех сторон. Из последних сил она старалась держаться достойно, с прямой гордой осанкой, но поднять глаза и посмотреть вокруг ей больше не доставало мужества. Она боялась, что снова встретится с горящим взором арабского принца и прочтет в нем неприкрытое сладострастие.

Анжелика не знала, сколько времени она просидела в таком неподвижном состоянии, не видя и не слыша, что происходило вокруг, как вдруг ощутила прикосновение женской руки.

– Фирюзе, вы слышите меня?! – прозвучал где-то рядом приятный, но несколько встревоженный голос принцессы Амиры.

Анжелика встрепенулась и посмотрела на женщину. Вид её доброго лица, слегка отмеченного печатью возраста, благоприятно подействовал на неё.

– Да, принцесса Амира! – произнесла Анжелика. – Что-нибудь случилось?

– Ах, дорогая, у меня страшно разболелась голова! Вы не могли бы проводить меня до моих покоев?

– Конечно, идемте! – не раздумывая ответила Анжелика, и женщины, бесшумно поднявшись, рука об руку удалились из-под навеса.

Какое-то время они шли молча. Анжелика постепенно приходила в себя, и едва они, перейдя дворцовую галерею, оказались в саду, спросила нетвердым голосом:

– Принц Исмаил не будет разгневан из-за того, что вы покинули его общество?

– Всю свою жизнь я не очень-то слушалась ни своего отца, ни мужа, – ответила Амира. – Вы думаете, меня могут удручить вспышки гнева брата, который по возрасту годится мне в сыновья, если не во внуки?

Принцесса ласково улыбнулась, но Анжелика, ещё не успевшая полностью отойти от произошедшего, с ужасом посмотрела на Амиру. Для неё казнь конюха, похоже, не была чем-то из ряда вон выходящим и совершенно не произвела никакого впечатления, словно такие инциденты случались на глазах принцессы уже много раз. Анжелика и сама не единожды сталкивалась с жестокостью, да и чего греха таить, однажды собственными руками убила человека, но то, что совершил Исмаил, не укладывалось в её понимание мира.

– Он же – чудовище! – прошептала Анжелика.

Амира смерила её долгим взглядом и, тяжело вздохнув, произнесла:

– Ах, Фирюзе, если бы он не был столь жесток, то я, боюсь, не поднялся бы так высоко. Я не хочу оправдывать его зверств, но должна признаться, что в последние годы такие происшествия больше не будоражат моего сердца. Наверное, со временем ко всему можно привыкнуть, – философски добавила она.

– Нет, к такому нельзя привыкать! – возразила Анжелика. – И такой человек не должен стать правителем!

– Исмаил станет правителем – это всего лишь вопрос времени.

– Почему вы так уверены в этом?

– Я уверена в людях, которые добиваются этого. Осман и Рескатор никогда и ни в чем не знали поражений, уж поверьте!

Но тут же спохватившись, принцесса сменила тему разговора:

– Вы обязательно должны мне рассказать, почему даже не догадывались, что под маской Рескатора скрывается ваш муж! Как так вышло?

– О, это очень длинная история, – с грустью произнесла Анжелика.

– Я не требую от вас объяснений прямо сейчас, – сказала Амира. – Но всё же я оказалась права, предположив, что вы – его жена. Этот удивительный цвет глаз… Однажды увидев его, невозможно ошибиться…

Последние фразы она произнесла будто самой себе.

Она уверенно увлекала Анжелику за собой, и только тут молодая женщина поняла, что они идут в противоположную от виллы принцессы сторону.

– Куда мы идем? – взволнованно спросила Анжелика.

– К беседке на утесе, – ответила Амира.

– Мне казалось, что вы хотели попасть в свои покои!

– Нам нужно поговорить, а у любых стен, как известно, есть уши, – сказала Амира.

– А как же ваша мигрень?

– О, Фирюзе, если она когда-то и была у меня, то давно прошла. Вас нужно было срочно увести из конюшен, и я намеренно сказала об этом так, чтобы меня услышали.

Чувство благодарности наполнило сердце Анжелики. Эта удивительная женщина, увидев как сильно шокировало ее происшествие, незамедлительно пришла на помощь, используя извечное женское кокетство.

– Благодарю вас, Амира, – негромко сказала Анжелика.

– Не стоит. Я прекрасно понимаю, каким потрясением стало для вас поведение моего брата. Но это не главная причина, по которой я решила увести вас оттуда. Я считаю, что Рескатор совершил ошибку, представив вас Исмаилу. Он не должен был этого делать!

– Почему?

– Сейчас я вам объясню.

Амира обернулась, ускорив шаг, и вскоре обе женщины оказались в той самой беседке, где состоялось их первое знакомство. Несмотря на то, что полуденное солнце до предела раскалило воздух и саму землю, белый мрамор дышал благодатной прохладой, что при такой жаре казалось подлинным чудом. Анжелика с облегчением сняла шелковый платок с головы и даже расстегнула джеллабу, желая освободится от того гнета, который теперь вызывала у неё восточная одежда.

– Так почему Рескатор не должен был представлять меня принцу Исмаилу? – нетерпеливо спросила Анжелика, едва обе женщины уселись на скамьях друг напротив друга.

– Для начала, Фирюзе, скажите, известна ли вам причина приезда Исмаила в этот дворец?

– Да, конечно, он же сам сказал о ней вчера вечером – он приехал навестить отчий дом.

– Нет, это версия для подданных. Я спрашиваю об истинной цели его визита.

– Разве может быть другая причина? - непонимающе спросила Анжелика.

Амира смерила собеседницу долгим изучающим взглядом и затем, наклонившись к ней, произнесла загадочным тоном:

– Он здесь из-за вас!

Анжелика с удивлением посмотрела на принцессу. Предположение, будто принц Исмаил приехал сюда ради неё – женщины, которой он никогда не видел и, скорее всего, даже не знал о ее существовании, показалось ей нелепым и смешным.

– Амира, простите, но мне кажется, вы преувеличиваете значимость моей скромной персоны, – улыбнувшись, сказала Анжелика.

– Дорогая Фирюзе, вы даже не представляете насколько ваша скромная персона, как вы выразились, разворошила всё это средиземноморское змеиное гнездо! Как бы вам не пришлось повторить судьбу Елены Троянской!

Принцесса говорила медленно, взвешивая каждое слово, и её серьезный вид невольно поселил в душе Анжелики неясную тревогу.

– Но я всё равно не понимаю, о чем вы говорите, – растерянно проговорила она.

– Что же, тогда слушайте, – произнесла Амира. – Для начала мне нужно сказать вам несколько слов о моем брате. Как вы успели заметить, он молод, обладает недюжинной силой, и, как и всеми арабами, им движет лишь две страсти: любовь к лошадям и тяга к завоеваниям. При этом завоевание очередной красивой женщины развлекает его ничуть не меньше, чем покорение города или касбы*. Но огромный гарем, который он содержит, сыграл с ним дурную шутку – в столь молодые годы он уже пресытился многими красавицами. Именно поэтому несколько месяцев назад он поручил Осману Ферраджи отыскать для него жемчужину – наложницу небывалой красоты. Бедный Осман с ног сбился, пытаясь найти такую женщину. Задача усложнялась тем, что он понимал, чтобы новая одалиска быстро не наскучила принцу, она должна обладать порой несовместимыми качествами: умом, проницательностью, некоторым опытом в любовных играх, конечно же, красотой, но при этом быть молодой и в меру строптивой. Осман как раз пребывал здесь и жаловался мне на то, что ему вовек не сыскать такую женщину, когда слух о вас дошел до Айе-Рабии. А вскоре этот слух достиг и ушей Исмаила. Тотчас он собрал свой небольшой караван и двинулся в путь к побережью, даже не подозревая, что судьба привела именно сюда и вас.

– Откуда вам это известно? – спросила Анжелика.

– Мне рассказала обо всем Лейла Айша сегодня во время прогулки. Увидев вас вчера на крыше, а также заметив, что Осман Ферраджи проявляет к вам повышенный интерес, она не на шутку забеспокоилась, ведь у вас есть все шансы подорвать её влияние на Исмаила, окажись вы в его гареме.

– О, можете её заверить, что у меня нет ничего подобного в планах! И то, что Рескатор объявил меня своей женой, ей только на руку – насколько мне известно, правоверный мусульманин не имеет права обладать женщиной, чей муж жив.

– Совершенно верно, – согласилась Амира и, положив свою ладонь поверх руки Анжелики, чуть тише добавила. – Но ему никто не запрещает убить мужа или даже жениха для того, чтобы не нарушить предписания священного Корана, пожелай он замужнюю женщину.

От мысли, что Исмаил может убить Жоффрея только ради того, чтобы заполучить её в свое распоряжение, Анжелика похолодела с головы до пят.

– Но, это же нелепо! – воскликнула она и, вскочив со скамьи, принялась ходить по беседке. – Не вы ли говорили мне, насколько Рескатор важен в тех интригах, целью которых является воцарение Исмаила на марокканском троне? Если он убьет его, то золото перестанет поступать в казну, остановится постройка кораблей…

– Иншалла! Нам только остается надеяться, что здравый смысл Исмаила преобладает над его похотью, – сказала Амира. – Но это ещё не всё, что вам нужно знать. Вы слышали о том, что Меццо Морте снарядил целый флот, пытаясь разыскать вас после бегства из Кандии?

– Да, я знаю об этом.

– Так вот, он сделал это по просьбе Османа Ферраджи.

Анжелика остановилась и, резко развернувшись, в упор посмотрела на Амиру.

– Осман ведь друг моего мужа… – начала она, в возмущенном жесте вскинув руку.

– Я вас предупреждала на счет Османа, не так ли? – перебила ее Амира. – Этот человек поступает, руководствуясь исключительно холодным расчетом. И если ему выгодно использовать Меццо Морте – он так и поступит. Тоже самое касается и Рескатора, и даже меня.

– Он и вас использует? – спросила Анжелика.

– Скажем так, я позволяю ему делать это в обмен на некоторые преференции, – загадочно улыбнувшись, ответила принцесса. – Ах, да, – спохватившись, добавила она, – ещё ходят слухи, что турецкий султан был крайне расстроен тем, что Шамиль-Бей в который раз уступил Рескатору прекрасную рабыню и не привез её в Константинополь. Теперь вы видите сколько мужчин ополчились на Рескатора из-за вас одной? Ему бы следовало запереть вас на вилле и никому не показывать!

Анжелика почувствовала, как у неё подкашиваются ноги, и она поспешила сесть на мраморную скамью. Слова принцессы Амиры раскрыли ей глаза на ситуацию, сложившуюся вокруг Жоффрея де Пейрака, и которой она сама немало поспособствовала, а теперь, своим импульсивным поступком – покинув виллу вопреки распоряжениям мужа – поставила его в ещё более опасное положение.

Первым её желанием было тут же броситься обратно в конюшни, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, но вспомнив, что Жоффрей просил её отправиться домой и там дожидаться его возвращения, сдержала порыв. Один ее необдуманный поступок уже поколебал чашу весов хрупкого равновесия, и теперь она должна быть более осмотрительной. Если положение Рескатора действительно настолько зависит от нее, то она не даст ни малейшего шанса врагам сокрушить ее мужа.

Но кто поможет им в этой борьбе? Кого они могут считать друзьями и на кого им стоит положиться? Как отыскать правду там, где друг плетет против тебя коварные интриги, а покровитель, улыбаясь в лицо, прячет за спиной кинжал?

Анжелика подняла на Амиру взгляд, в котором проницательная принцесса тут же уловила нотки сомнений.

– Не сомневайтесь в моих словах, – произнесла она. – У меня нет ни единой причины лукавить или что-либо скрывать.

Амира вытащила из рукава небольшой запечатанный конверт и протянула его Анжелике.

– Этой ночью вернулся гонец, которого я отправляла в Алжир три недели назад. Я уверена, что вы увидитесь с Рескатором раньше меня, так что передайте ему вот это.

Анжелика приняла из рук принцессы письмо и с опаской повертела в руках.

– Там последние сведения, которые напрямую касаются вашего мужа, - добавила Амира.

– Хорошо, я передам, – сказала Анжелика, поднявшись с мраморной скамьи. – Простите меня за мою невежливость, саидати, но я не смогу проводить вас до вашей виллы, как вы просили – я бы хотела немедленно отправиться домой.

– Да, моя дорогая, я вас понимаю, – сказала женщина, тоже поднявшись со скамьи.

Она быстрым взглядом окинула сад.

– Уже обеденное время, и, думаю, скоро наложниц поведут обратно в гарем, так что я тоже отправлюсь к себе и продолжу играть роль больной. А вы идите домой и передайте Рескатору то, что я рассказала. Я предполагаю, что ещё не скоро смогу с ним поговорить, но он должен быть в курсе того, что происходит. И будьте осторожны!

Амира подхватила Анжелику под руку и вместе с ней вышла из беседки в сад, где в тени пальм её ожидал евнух, постоянно сопровождающий принцессу.

– А где ваш евнух? – спросила Амира, оглядываясь по сторонам в поисках высокой фигуры Фарида.

– Он, наверное, остался в конюшнях, не заметив, как я ушла, – предположила Анжелика.

– Нет, нет, – возразила Амира. – Я видела, что он последовал за вами, как и положено личному евнуху. Ты видел Фарида? – спросила она на арабском языке, обращаясь к своему слуге.

– Он ушел, – ответил тот.

– Но куда?

– Он не сказал.

– Но это же недопустимо! – воскликнула Амира. – Чтобы евнух бросил свою саидати и ушел неизвестно куда!

– Ничего страшного, – сказала Анжелика. – Я доберусь до виллы мужа сама. Здесь недалеко. Я знаю дорогу.

Амира поджала губы, явно скептически восприняв её предложение, но затем всё же согласилась:

– Хорошо, дитя, идите! Да хранит вас Аллах!

***

Жара, дребезжащим маревом нависшая над Айе-Рабией, погрузила дворец в некое подобие сонного оцепенения. В саду умолкли птицы, прячась в кронах деревьев, павлины и коты искали себе прибежище под сводами прохладных мраморных галерей, и если бы не безустанный шепот прибоя, то мир вокруг погрузился бы в полную тишину.

Анжелика без происшествий добралась до виллы мужа, но едва она переступила порог дома, как ощущение безмятежной сиесты тут же испарилось. Её утреннее исчезновение вызвало среди челяди настоящий переполох, и хотя никто из служанок не посмел ей сказать ни слова упрека, всё же встретили они её с немым осуждением во взглядах.

Анжелика в какой-то мере понимала их чувства, ведь по мусульманским обычаям она совершила страшный проступок, ослушавшись своего господина, но если разумом она осознавала всю величину негодования арабских женщин, то в душе не могла разделить её. Ведь она была француженкой, да к тому же слишком свободолюбивой.

Несмотря на всё очарование востока, которому она нехотя поддалась за время пребывания в Айе-Рабии, она не могла принять уклад здешней жизни. Будучи натурой активной и деятельной, она не хотела уповать на судьбу или волю мусульманского бога и предпочитала самой определять свою долю, крепко держать её в руках, даже если потом за это приходилось платить высокую цену. Понимала она также и то, что бессмысленно искать расположения у здешних женщин. Даже её служанки Тадла и Айур, которые были берберками и отличались гораздо большим своенравием, нежели арабки, и которые, казалось, должны были разделить её чаяния, и те молча проводили её взглядами, в которых явно читалось неодобрение. Только одна Орсина осталась прежней. Она с улыбкой встретила Анжелику и единственная из всех поинтересовалась, нуждается ли в чем-либо саидати Фирюзе.

Не обращая внимания на всеобщее недовольство её поведением, Анжелика спросила, вернулись ли Рескатор-эффенди или Фарид, но, получив отрицательные ответы на оба вопроса, без отлагательств поднялась на крышу. Она стала ходить вдоль ограждающей её балюстрады, бросая взгляды во внутренний двор, ожидая увидеть там Жоффрея де Пейрака, и всё это время слова Амиры о той опасности, что нависла над мужем, прорастали в её душе, словно зерна, упавшие в плодородную почву.

Она думала, что однажды уже испытывала это ни с чем не сравнимое чувство страха. Когда-то давно, более десяти лет назад она точно так же ждала его, изнывая от тревоги, но он не пришел. Ему и вовсе не суждено было бы вернуться к ней, если бы не вмешательство короля Людовика XIV, заменившего казнь на заключение в отдаленной крепости, которое спасло Жоффрея де Пейрака от смерти. Но сейчас он находился рядом не с могущественным, но милостивым монархом, а с жестоким зверем, не знающим сострадания. Он может в любую секунду выхватить из ножен свою окровавленную саблю и тогда…

Анжелика крепко зажмурилась и, закрыв лицо ладонями, замотала головой, пытаясь освободиться от навязчивого видения: изящный клинок, сверкнув в воздухе, опускается на шею Жоффрея, и ее муж, который только что дышал и говорил, теперь лежит на земле с отрубленной головой.

От ужаса, охватившего её, Анжелике хотелось кричать. Она принялась ещё быстрее ходить туда-сюда по плоской крыше, и, несмотря на удушающую жару, её бил озноб. Ей казалось, что всё вокруг предвещало какое-то несчастье: и та оглушающая тишина, саваном окутавшая сад, и неподвижное опаловое зеркало Средиземного моря – всё словно замерло в ожидании неминуемой бури.