Отправлено: 25.07.10 11:13. Заголовок: Черная полоса.

Название: Черная полоса
Автор: Кетти Дарси (Тюрина Екатерина Глебовна)
Бета: ворд
Размер: Миди (Midi)
Рейтинг: NC-17
Жанр: городское фэнтези
Саммари (Аннотация): В ее жизни началась черная полоса - она сломала каблук, ее уволили с работы, а еще она застукала бойфренда с другой, но вообще-то все началось гораздо раньше, когда месяц назад вампир чуть ли не съел ее.
Вообщем веселье
Статус: в процессе

предыдущие варианты:

click here<\/u><\/a>

click here<\/u><\/a>

 Отправлено: 25.07.10 11:13. Заголовок: Пролог. Жизнь – глу..

Пролог.

Жизнь – глупая злобная тварь. Кто тут вякает, что она прекрасна? Заткнитесь! Может она и была прекрасна когда-то очень давно, но явно не сейчас. Сейчас не существует понятия жизнь. Есть лишь несмерть в мире мертвяков.
Я не видела солнца 15 лет. Я знаю, сама виновата. Но мне от этого не легче. Пусть свою судьбу я испоганила самостоятельно, но в общемировом масштабе мой вины нет. Полагаю, независимо от моих поступков и решений итог был бы один. Я не из тех, кто решает судьбы мира, но иногда думаю - будь я чуточку сильнее, чуточку решительнее может быть, все было бы иначе? Возможно, сейчас во мне есть все эти «чуточку». Возможно, еще есть шанс все изменить. Но теперь я по другую сторону баррикад, и это не в моих интересах.
Я где-то читала, что, не зная прошлого нельзя любить настоящее, думать о будущем. Наверное, так оно и есть. Пусть эта фраза применима скорее к судьбе народа, чем отдельного человека, но возможно, если хорошенько покопаться в памяти, восстановить события тех лет, что-то изменится. Поэтому я решила написать дневник, нет, скорее мемуары. Возможно, это лишь напрасная трата времени, возможно, и нет. Последнее время я слишком часто говорю слово «возможно». Это потому что я ни в чем неуверенна, мои три кита уплыли куда-то давным-давно, мой мир крутится и не может определиться -как быть. Я постараюсь вернуть все на свои места. Возможно (ну вот, опять это слово) мне удастся это сделать.

 Отправлено: 25.07.10 11:14. Заголовок: Глава 1. 23 апреля..

Глава 1.

23 апреля 2010.

Если чему-то в этом мире и существует достаточное количество доказательств, так это вампиризму. К вашим услугам официальные заключения, письменные показания знаменитостей, врачей, священников, судей — больших доказательств и не требуется. Пусть так, но покажите мне хоть одного человека, который верит в вампиров!
Руссо.

Этот день я обвела в своем календаре черным фломастером (вообще-то, я уже лет 15 календарей в руках не держала, но это так, к слову). День, в который прекрасная жизнь прекрасной куколки закончилась. Нет, конечно, в моей солнечной и радужной жизни случались неприятности и проблемы, но все это не шло, ни в какое сравнение с тем, во что стремительно стало превращаться существование куколки Барби с красавцем Кеном, после 23 апреля. Что бы плохого не случалось раньше, я говорила себе – я красавица, у меня любящая мама и бабушка, у меня есть Олег, и жизнь снова начинала сиять, как солнце в летний безоблачный день. Позиция безупречная, но только до тех пор, пока тебе на голову не свалиться мешок самого настоящего дерьма, а не бутафории. Тебе будет противно, мерзко, обидно. Обтекаемая зловонной жижей, уже не чувствуешь себя красавицей, любящие люди отворачиваются, брезгливо морща нос. Это удар ниже пояса. Ты справишься, если яйца у тебя железные. Если нет… что ж, готовься жалко корчится на коленях, пока судьба будет наносить удар за ударом. Чем больше ударов, тем меньше вероятность снова подняться. Я не поднялась. Зачем же писать о такой трусливой поганке как я? Что ж, учитесь на моих ошибках. Возможно, вам это поможет. Если нет - не расстраивайтесь, свои шишки всегда больнее.

Я возвращалась с работы поздно вечером, усталая и раздраженная. Была пятница, и на бульваре Победы, через который я шла на троллейбусную остановку, колыхалось море из веселых и пьяных человеческих тел. Мне тоже хотелось быть частью этого веселья, но я считала, что слишком хороша для пьяных гулянок, для веселых парней с гитарами. Ведь я само совершенство – с кончиков длинных завитых ресниц до пальчиков на ногах с французским педикюром, к которому так подходили новые белые открытые туфли. Эти дорогие туфли на высокой тонкой неудобной шпильке нещадно растерли ноги за весь день, но я мужественно не обращала на это внимания и шла своей уверенной походкой манекенщицы. Ведь я - совершенство, у меня не может быть мозолей. И все же я была всего лишь человеком, я не могла позволить себе ездить домой на машине или такси и пользовалась общественным транспортом, у меня были как и у всех женщин месячные, которые сыграли в этот вечер со мной злую шутку. В эти дни я становлюсь озабоченной маньячкой, мужчина мне почти жизненно необходим. «Кен» был в отъезде, и успокоить разбушевавшееся либидо было некому. Я была слишком хороша для измен (заметьте – была, несмотря на всю свою бесхребетность, должна признать, что моральные принципы у меня были). И вообще-то я любила «Кена» и ни за что не смогла бы переспать с другим мужчиной. Я с трудом сдерживала свои бушующие гормоны пока ехала домой - как назло, куда ни кинь взгляд, натыкаешься на симпатичное мужское тело. Уже совсем стемнело, когда я-таки доехала до своей остановки. К дому, в котором мы с Олегом снимали квартиру, вела узкая березовая аллейка, скупо освещенная фонарем. Каблуки моих дорогих красивых туфель звонко стучали по асфальтированной дорожке, в этом районе всегда тихо и малолюдно, поэтому вечерами возвращаться одной бывает страшновато, но обычно меня забирал с работы Олег на своей черной блестящей машине, марку которой я никак не могла запомнить.
Внезапно на дороге вырос темный силуэт, он словно появился из ниоткуда, но я знала, что люди из воздуха не материализуются (теперь-то с этим детским отрицанием сверхъестественного покончено), так что, скорее всего, решила я, просто задумалась и не обратила на него внимания. Силуэт оставался недвижимым на середине дороги, и я уверенно приближалась к нему. Я немного боялась, но знала, что при случае смогу за себя постоять, ведь мое тело было сильным и натренированным, результат занятий фитнесом дважды в неделю, в руке застыл перцовый баллончик, незаметно вытащенный из сумочки.
Силуэт при ближайшем рассмотрении оказался высоким и худым мужчиной с некрасивым, но очень брутальным и харизматичным лицом. У него были черные злые глаза, слегка прищуренные, от чего расходилась по лицу сеть морщинок. Нос был довольно крупный, опущенный вниз и будто переломанный в двух местах, губы казались тонкой полоской, к которой опускались черные в свете фонаря мимические морщины, говорившие о том, что он много смеется (что впрочем, подтверждали и морщинки вокруг глаз). Лицо было очень худое, с четко выступающими скулами и острым подбородком. Высокий лоб открыт, и я догадалась, что темные волосы стянуты на затылке в хвост.
Смотрел мужчина откровенно недоброжелательно, но все же я рискнула и сказала:
- Будьте добры, освободите дорогу.
Я не хотела провоцировать конфликт, поэтому сказала это максимально возможно вежливо для данной ситуации. Я в принципе всегда была вежливой, сказывалось воспитание и исключительно неконфликтный характер.
Брови мужчины гневно сошлись на переносице, а зубы (с весьма внушительными клыками, кстати) обнажились в зверином оскале. Мои идеально выщипанные брови, напротив, удивленно взлетели вверх:
-Ой!
Не то, чтобы я совсем не испугалась, не такой уж дурой я была, чтобы совсем не бояться, но по какой-то странной и определенно женской логике в голове пронеслись вихрем сцены эротического характера с активным участием этого некрасивого злого …вампира? Я спихнула всю вину на Лорел Гамильтон и ее Аниту, а не на свой больной разум, после чего сделала серьезное лицо, размышляя, успею ли пригласить его на чашечку чая, прежде чем он отгрызет мне голову. Видимо те мозги, которые имелись в моей красивой блондинистой голове, уступили дорогу гормонам. Голову он отгрызать не стал, а лишь злобно прошептал:
- Никогда не гуляй поздно вечером одна.
И исчез, словно его и не было. Я ощущала напряженную дрожь в коленях, тошноту и головокружение. Похоже, давление стремительно упало вниз, так иногда бывало, когда я нервничала. На негнущихся ногах я с трудом дошла до подъезда и в лифте позволила себе расслабиться, опустившись на корточки и ожидая, пока черные мухи перед глазами закончат свою безумную пляску и растворятся. Пониженное давление – штука неприятная, хотя для жизни и неопасная, если конечно не падать в обморок под колеса автомобиля, но обмороков у меня никогда не было, хотя подбирались они очень близко.
Упиваясь жалостью к себе, больной и несчастной я валялась на кровати, тщетно пытаясь уснуть. Анализировать неприятную сцену у дома совсем не хотелось, хотя бы потому, что говорят – сумасшествие передается по наследству. И я порой серьезно опасалась закончить свои дни в психушке. Мой прадед был шизофреником и умер в больнице для умалишенных, дед – сейчас там находится и больше похож на растение, а не на человека. Отец – повесился, когда мне было полгода. Бабушка рассказывала, что по дедовой линии многие мужчины кончали жизнь самоубийством, но женщин психические отклонения не касались. Наверное, странно, что, несмотря на такое количество умалишенных родственников мои детство и юность были исключительно счастливыми. Я никогда не видела своих родственников по отцовской линии, потому что они считали, что мой род проклят, и отец повесился по нашей вине. Я не верила в проклятия, и знала, что какова бы ни была причина самоубийства, сумасшедшие мужчины в роду ни при чем. Я никогда не хотела выяснить, что же на самом деле случилось с отцом. Мне было уютно в маленьком мирке, окруженная любовью и заботой я сознательно убегала от реального мира. Как выяснилось зря.
Вообще-то, я серьезно рассчитывала на то, что раз я - девушка, значит с головой проблем не будет. Но сейчас это было под большим вопросом. Дед, до того как он стал растением, по вечерам играл в шахматы с Сатаной, понятное дело, что видел его только он. Я вот видела вампира. И буквально сразу же была готова прыгнуть к нему в постель. Так ли крепка моя любовь к Олегу, как это кажется на первый взгляд? Но вопрос любви меня тогда мало волновал. Сумасшествие слишком явно маячило перед глазами. В мозгу сразу появилась картинка, как я лежу в беспамятстве, обколотая лекарствами, с венами как у наркоманки… «Ужас. Будем считать, что всему виной месячные и долгий рабочий день», - подумала я и вырубилась под воздействием снотворного, которое принимала довольно часто из-за постоянной бессонницы.
Какие выводы я должна была сделать? Как поступить? Было бы разумно не заставать после такой встречи сумерки на улице. Но я решила, что мне все привиделось. Это была самая большая моя ошибка. Верьте тому, что видите, даже если ваш мозг отказывается это понимать и принимать. Может быть, мой дед действительно играл в шахматы с Сатаной? Мир огромен, многогранен, в нем есть место всему: и дьяволу, и вампирам, и оборотням… Можно бесконечно продолжать этот список. Почитайте народные сказки, легенды, и вы поймете в каком мире живете, может быть, даже вам удастся сохранить свою смертную шкурку в целости и сохранности.
Неверие – самый страшный грех. Грех против себя. Мы подобно слепым котятам балансируем над пропастью, а всего то и нужно пошире открыть глаза. Мои глаза были закрыты непростительно долго.

 Отправлено: 25.07.10 11:15. Заголовок: Глава 2. 24 апреля ..

Глава 2.

24 апреля 2010 – 23 мая 2010

Ах, гораздо лучше знать, что мой любовник лежит в могиле на Кламарском кладбище, чем в постели соперницы!
Оноре де Бальзак. Отец Горио

Утром я постаралась выкинуть из головы вчерашний инцидент, хотя мысли о том, что пора бы подыскивать хорошего психоаналитика не отпускали. Я - успешная девушка, у меня было счастливое детство, счастливая юность без всяких там несчастных первых любовей, и сейчас я исключительно счастлива – есть любимый человек, замечательная работа – я дизайнер в фирме, занимающейся созданием RPG-игр, с семьей очень нежные и трепетные отношения. Но я, исключительно успешная и счастливая, испытывала очень неприятное чувство страха. Я боялась сойти с ума или наложить на себя руки, потому что гены – это вещь непредсказуемая. Впервые, я ощутила этот страх в школе, когда на уроке биологии начали тему о генах и наследственности.
Уже тогда знала, что наследственность у меня весьма сомнительная – количество психов и самоубийц в роду просто зашкаливает. Но весомых причин бояться безумия по-настоящему не было до вчерашнего вечера. Большего всего мучила невозможность рассказать обо всем Олегу, я просто НЕ МОГЛА это сделать. Он исключительно рассудительный и здравомыслящий молодой человек, он свято верит в науку и соответственно в медицину. Он обязательно скажет, что знает одного хорошего доктора, или еще лучше посоветует пока еще не поздно полежать в больничке, полечиться. Не будь на дворе 21 век, он бы еще и лоботомию посоветовал, исключительно потому что любит. А я ничего не скажу, потому что люблю его, потому что не хочу, чтобы он зря переживал. Подумаешь, один маленький глюк – это ведь еще не диагноз, верно?
Как ни странно душевное равновесие восстановилось уже через пару дней. На работе коллектив трудился над очередным проектом, и я была полностью им захвачена. Я любила свою работу. Придумывать новый мир, его героев – это безумно увлекательное занятие. Мисс Совершенство создавала Совершенный мир, это было восхитительно. Правда ходили слухи, что компании грозит разорение, но в серьез это никто не воспринимал, она пользовалась на рынке большим спросом, ее услуги покупали за большие деньги – откуда тут взяться разорению?
Наконец-то вернулся Олег. Я страшно соскучилась и была рада, что любимый снова рядом. Мы ведь вместе с детства, считай, на один горшок ходили. Всегда вдвоем, мы знали, что никогда не расстанемся. Первый поцелуй – один на двоих, первый секс… Ни у него, ни у меня не было никого другого, никто другой не был нужен. Я считала, что наши отношения идеальны, что наша пара самая счастливая во всем мире. Вместе с рождения до смерти, но ведь и после нее наши души не расстанутся. Смерть – ничто для двух любящих сердец. Звучит пафосно, но факт - я слепо верила в свою любовь. Непростительная глупость для 25-летней девушки.
23 мая не заладилось с самого утра, когда на градуснике были обнаружены 10 градусов тепла. Мне пришлось срочно пересматривать весь гардероб, ища более теплую альтернативу летнего белого платья. В конце концов, остановившись на узких джинсах и розовом платье-рубашке, я впихнула ноги в недавно приобретенные туфли, накинула синий плащик, того самого синего цвета, что так идет блондинкам, и побежала на работу. Олег ушел раньше, так и не дождавшись, пока я определюсь с одеждой.
Бег с утра на шпильках за нахальной маршруткой, которая захлопнула дверцу прямо перед носом – занятие малоприятное. Я в очередной раз пообещала себе как можно быстрее пойти учиться на права, хотя понимала, что все равно этого не сделаю, представляя себя в роли водителя, я испытывала жуткую панику. Пришлось ехать в битком набитом автобусе, зажатой со всех сторон бабульками. Удивительная вещь – когда бы ты ни ехал в общественном транспорте, количество бабушек превышает все разумные пределы, они повсюду – троллейбусы, трамваи, автобусы, почти в любое время суток. Бабушки решили захватить мир? Что ж, похоже на правду.
На остановке, подталкиваемая в спину старушенцией вдвое ниже меня, я, зацепившись каблуком за порожек, спикировала вниз в радушные объятья асфальта. Всегда вежливая я наорала на бабку, невежливые люди вокруг наорали на меня и еще обвинили в пьянстве с утра. Снова удивительная вещь - пострадавший внезапно превратилась в обвиняемого. Человеческое общество вообще очень странно устроено. Но для меня это оказалось мелочами жизни, то, что убило – это безнадежно сломанный каблук недавно купленных дорогих туфель. Я отдала за них всю зарплату, конечно, для кого-то не ахти-какая сумма, но для меня очень дорого. Я была совершенством, но не очень материально обеспеченным совершенством. На нас с Олегом висел кредит за его машину и телевизор, и тот факт, что я позволила купить себе дорогую обувь, был из ряда вон выходящим. Как бы я не любила свою работу, но дизайнер в провинции получает копейки.
В состоянии, стремительно приближающемся к депрессии, я вошла в офис, точнее проковыляла в него. На рабочем месте у меня всегда были очаровательные розовые в белый горошек балетки с бантами из органзы. Это обстоятельство меня немало порадовала, ведь иначе – полный абзац.
Как оказалось, череда неприятностей на сегодняшний день не закончилась. Всех собрал шеф и сообщил, что все, ребятки, лавочка прикрылась. Директор задолжал космическую сумму каким-то нехорошим дядям, компанию продал конкурентам, и все в связи с этим уволены. Масштаб неприятностей за сегодняшний день приравнивался к концу света. «Как хорошо, что у меня есть Олег и вечером будет, у кого порыдать на плече», - думала я, пока собирала вещи, кипя злобой на жестокий и несправедливый мир.
Домой, понятное дело, я вернулась гораздо раньше обычного. И меня ждал очередной «сюрприз». Из спальни доносились звуки музыки, какой-то классической – Моцарт или кто-то еще, я не знала точно, ведь так и не научилась разбираться в классической музыке, которую очень любил Олег. Я была удивлена, оставила коробки с вещами в коридоре и прошла к спальне.
Наступил конец света. Мой мир из розовых облаков и многоцветных радуг поглотила безжалостная черная дыра под названием реальность.
МОЙ Олег трахал какую-то рыжую сучку. Они меня не заметили, слишком увлечены были друг другом. Я могла ворваться фурией и обломать им кайф. Но не хотела. Было наплевать. В груди образовалась дыра, мгновение боли и все. Сейчас я ничего не чувствую. НИ-ЧЕ-ГО. Мой прекрасный белокурый и загорелый «Кен» нашел другую Барби.
Я знала, что позже боль снова придет. И хотела быть в этот момент одна. Это МОЯ боль. Я не хочу делиться ею.
Но какая-то темная часть моего существа жаждала мести, и она получила ее, не здесь, не сейчас, но все же получила.

К вечеру похолодало еще сильнее, и я совсем продрогла в тоненьком плаще. Но так даже лучше, это позволяло отвлечься от дыры в груди. Хотелось напиться, но в кошельке оказалось всего 50 рублей – упиться вусмерть не хватит при всем желании. И я пошла гулять по Тургеневскому бережку, наверно в тайне надеясь наткнуться на какого-нибудь маньяка-убийцу, который прекратил бы бессмысленное трепыхание разбитого сердца. Я не могла сейчас пойти даже к маме, которая имела весьма странные взгляды на мужчин и, конечно же, посоветовала бы сделать вид, что ничего не было. Вот бабушка сказала бы: «Иди и отрежь этому уроду яйца». Она всегда недолюбливала Олега.
Кроме периодически попадающихся компаний подростков, пьющих дешевое пиво, я никого не встретила. Нашла чью-то сижу (место, где ловят рыбу – прим. автора) да там и осталась. Комары, словно коршуны, летали вокруг, что наравне с холодом душевные муки смягчало.
Меня мучили тысячи вопросов, и все они вращались вокруг одного имени.
Олег.
Почему он так поступил с мной? Я искренне верила, что мы всегда будем вместе. Я никогда не ревновала, потому что ВЕРИЛА ему. А он так просто взял и предал любовь. Значит, и я должна вычеркнуть его из своей жизни так же просто.
Должна, но не могу. Я люблю Олега. Его измена разрывает на куски, но невозможно так просто взять и разлюбить, чувство, хранимое и оберегаемое годами так просто не уничтожишь… Можно просто сделать вид, что ничего не случилось. Можно…
Но нет. Я не сможет так жить. Ничего никогда уже не будет по-прежнему. Не будет теплых вечеров у него на коленях перед телевизором, одного стаканчика мороженого на двоих, потому что свой я уже съела, больше не будет нотаций о вреде нездоровой пищи, когда я в очередной раз закажу пиццу вместо того, чтобы готовить ужин… Не будет его таких родных объятий и поцелуев, не к кому будет ворваться в ванну, пока он принимает душ, а потом он будет ругаться, что из-за меня, развратницы опаздывает на работу… Не будет всех этих приятных мелочей из которых соткана жизнь с любимым человеком.
Лучше убейте меня. Это милосерднее. Я не сможет без него.

- Я же предупреждал – не гуляй вечерами одна.
Я аж подпрыгнула от неожиданности и испуга. Моя вторая ошибка – предаваясь страданиям, я забыла о темноте. Но тьма обо мне не забыла - передо мной стоял либо вампир, либо глюк. Он был весь в черном, как и пристало кровопийце. Гротескные лунные тени делали его лицо еще более некрасивым и, как ни странно, еще более соблазнительным. Списав все на стресс и вообще отвратительный день, я остановилась на варианте с глюком.
- И тебе не хворать, Глюк, - ответила я.
Он удивился. Это чувство лишь легкой тенью мелькнула в глазах, но я все равно заметила и решила - ну и пусть. Я все равно раскусила его злобные замыслы, я знаю, что он плод моего воображения, имеющего склонность к психическим заболеваниям.
- Хочешь умереть? – вампир грубо схватил меня и прошипел эти слова в лицо.
Внушительные клыки находились в опасной близости от жизненно важных органов, и я не нашла ничего лучше чем ответить:
- Это риторический вопрос?
- Идиотка.
- Что есть, то есть.
- Ты хочешь умереть?
- Скорее не хочу жить.
- Почему?
- Не все ли равно.
- Интересно.
- Ааа… - протянула я, закончив эту короткую перепалку.
Наступила тишина, нарушаемая лишь нашим дыханием, да отдаленным шумом дороги, и еще песнями пьяной компании неподалеку. Нет, определенно это была не тишина. Не важно.
У вампира были теплые руки, я чувствовала это даже через одежду, о чем немедленно сказала.
- У тебя руки теплые.
Он словно обжегшись, отпустил ее и отошел в сторону. Сейчас я знаю, что это могло означать лишь одно – мертвяк недавно кормился, отбирал по капле чью-то жизнь. Мне бы тогда убежать, но нет. Я была очарована. Наивная взрослая девочка с разбитым сердцем решила поиграть в любовь с вампиром. Очередная глупость. Я не говорю, что вампиры не могут любить. Еще как могут, но смертному эта любовь счастья не принесет. Любовь вампира всегда несет с собой смерть или нежизнь, в ней нет места для хеппи энда.
- Что делать будем? – я снова нарушила тишину, вообще-то уже представляя, чем можно заняться в компании вампира девушке, которой только что изменила любовь всей ее жизни. Клин клином вышибают.
- Почему ты здесь одна?
Вампир присел на бревнышко и с едва заметным интересом посмотрел на меня.
- А должна быть не одна?
Я рассудила, что в ногах правды нет, и присела рядом.
- Да. Но не здесь.
- А где?
- В ресторане, кино… Тут ведь обычно малолетки да гопота всякая…
- Ясно.
Странный разговор получается в любом случае. Если это настоящий вампир, тогда зачем ему со мной такие беседы вести? Если плод моего воображения, тогда… все не ясно.
- У тебя что-то случилось? – нарушил в этот раз тишину вампир.
- Случилось.
- Расскажи.
- Что тут рассказывать – началась черная полоса в моей белой-пребелой жизни.
- Прямо-таки черная?
- Чернее не куда.
- Сочувствую.
- Спасибо.
И снова тишина.
- Ты странный.
- Да ну? – вампир улыбнулся.
Улыбнулся очень обаятельно и заразительно, мои догадки насчет морщинок подтвердились, и я улыбнулась в ответ. По сути, этот вампир оказался не так уж и плох, пусть наступит время, когда я его возненавижу. Сложно быть добрым малым, когда для того чтобы жить, ты должен убивать.
- Ага. Ты вампир?
- Серьезно? А, по-моему, ты уже назвала меня Глюком.
- Ну… согласись для современного здравомыслящего человека проще все-таки словить глюк, чем увидеть настоящего вампира.
Он рассмеялся.
- Ты здравомыслящий человек?
- Сомневаешься?
- Определенно.
- Твое право. Так все-таки?
- Вампир.
- Прикольно. Я работала над одной онлайновой игрушкой про вампиров, пока не уволили.
- За что уволили?
- Компанию продали другой компании, весь штат под сокращение попал.
- Переживаешь?
- Да… нет, в общем-то. Это еще не самое страшное, что случилось со мной сегодня.
- А что самое страшное?
- Неважно.
- Я надеялся, ты скажешь – на меня напал вампир,- он снова улыбнулся. Милый, некрасивый. Но обаятельный.
- По-моему не напал. Еще.
- Еще? Хочешь, чтобы напал?
- Этот вариант рассматривается.
- Идиотка.
- Кто спорит…
- Так что все-таки случилось?
Я замолчала в нерешительности, очень хотелось все рассказать, и не важно, чем этот вечер закончится. Все-таки поведала вампиру свою историю, он слушал молча, внимательно глядя на реку.
- И ты его все равно любишь?
- Люблю, конечно. Невозможно за несколько часов перечеркнуть всю жизнь.
- Что будешь делать?
- Не знаю, - я спрятала лицо в ладонях. Вампир задал вопрос ответ, на который я не знала и не хотела знать, нет, скорее боялась.
- Я через несколько дней уезжаю в Европу. Хочешь – поехали со мной.
Я удивилась, сильно удивилась:
- В качестве кого?
- Как хочешь.
- Я … подумаю.
- Хорошо. Тебе есть, где переночевать?
- Да, у мамы.
- Я отвезу.
- Спасибо. Но… зачем?
- Что зачем?
- Зачем ты мне помогаешь? По-моему ты собирался меня съесть.
-Во-первых, я не ем людей. Во-вторых, ты забавная милая куколка Барби.
- Я не кукла!
- Нет, конечно, но согласись – ты копия Барби, - вампир в очередной раз обаятельно улыбнулся, а я не знала, обижаться или нет.
Очередной урок, который я не усвоила – внимательно следи за тем, что говорит вампир. Слова «я не ем людей» отражают действительность, все правильно – вампиры всего лишь пьют нашу кровь, не больше. Другая истина – бесплатный сыр лишь в мышеловке, стара как мир. И, тем не менее, дуры вроде меня всегда будут попадаться. Невозможно научиться ездить на велосипеде в теории, пока не набьешь своих шишек – все бесполезно.

 Отправлено: 25.07.10 11:16. Заголовок: Глава 3. Ночь 23 -..

Глава 3.

Ночь 23 - 24 мая 2010

– Любимая!
– Какая «любимая», если ты мне изменяешь?!
– Если бы не изменял – то была бы единственная, а так – любимая…
Роман Трахтенберг. Путь самца

(Пол): А вот и дождик!
(Мерил): Ты спал с другой, Пол…
(Пол): Мда, про погоду сегодня не прокатит…
Супруги Морган в бегах (Did you hear about Morgan)

- Кася? – удивленное заспанное лицо мамы появилось в дверном проеме.
Кася – это от Кассандры сокращенное, мама у меня большая оригиналка и назвала в честь какой-то героини какого-то романа. Наверное, жила бы я в какой-нибудь англоязычной стране, то была бы Касси, а в России – Кася. Приятно иметь необычное имя, когда в твоем классе учится восемь девочек, из них – три Кати, две Лены, две Наташы и я, Кассандра, единственная на весь город.
- Нет, ма. Это не я, это глюки.
- Что-то случилось?
Я зашла в квартиру и устало опустилась на тумбочку в прихожей, чтобы разуться:
- Случилось.
- Так, сейчас поставлю чайку, и ты мне все расскажешь, - мама суетливо забегала по кухне.
Мама у меня замечательная, но вот сейчас я боялась, что она начнет убеждать меня вернуться к Олегу. А это уже повод для конфликта, что крайне неприятно, кроме того с мамой я никогда не ругалась. В это время из спальни выплыла бабушка в розовом пеньюаре и с папильотками на голове. Бабушка у меня всем бабушкам бабушка. Удивительная женщина с несгибаемым характером.
- Здравствуй солнце, - она поцеловала меня в щеку. – Мариночка, какой чай? Доставай что-нибудь покрепче. Не видишь, у ребенка горе.
Бабушке всегда хватало одного взгляда, чтобы понять что со мной, и я рассчитывала, что в данной ситуации она займет мою сторону.
Пить все-таки начали с чая. Когда я сказала, что застукала Олега в нашей постели с другой женщиной, мама схватилась за сердце, а бабушка лишь понимающе хмыкнула:
- Добро пожаловать в реальный мир, детка.
- Ты хочешь сказать, что все мужчины изменяют?
- Нет, Кась, далеко не все. Но многие. И Олежек твой невинным агнцем никогда не был.
- Просто он тебе никогда не нравился!
- Девочка моя, полагаю, я в свои семьдесят лет разбираюсь в людях немножечко лучше тебя.
- На что ты намекаешь? – я по привычке уже встала в оборонительную позицию, бабушка всегда была, мягко говоря, не рада моим отношениям с Олегом. Но сейчас-то я знаю, что были вещи, которые я не знала, и бабушка была права.
- Мама, ну честное слово. Зачем опять начинать этот разговор? – это вступила в разговор моя мама.
- Затем, что вы обе у меня дурехи набитые. Одна всю жизнь промучилась в одиночестве из-за «великой» любви, сейчас вот не дай бог Кася по твоим стопам пойдет.
- Мама!
- Марина, давай смотреть правде в глаза. Ты после Анатолия хоть на кого-нибудь другого мужчину смотрела?
- Мама!
- Вот и помалкивай.
Я задумалась. А ведь и действительно. Отец умер почти 25 лет назад. Сколько я себя помнила – никаких мужчин мама в свою жизнь не пускала, а ведь она и в свои пятьдесят выглядит очень хорошо, наверное, так должна была бы выглядеть мама куклы Барби, если бы их выпускали. Высокая и все еще очень стройная, с всегда идеальной прической и макияжем, она, пожалуй, могла заполучить любого мужчину от 18 до 100. Такие женщины остаются привлекательными до самой смерти, посмотрите на мою бабушку и вы в этом убедитесь. Несмотря на свой почтенный возраст, несмотря на старческие морщины, она была красива. Я точно знала, что бабушки до сих пор имеется несколько ухажеров. Но вот мать никогда не позволяла, ни одному мужчине приблизиться к ней, аргументируя тем, что не может предать память Анатолия.
- А я-то тут причем? У нас разные ситуации, - наконец ответила я. Ее любимый умер, мой же банально предал.
- Одно и тоже, дорогая моя Кассандра. Завтра придет твой непутевый Олежек, покается, поплачется, скажет, что это больше не повторится, второй шанс будет просить. А ты же у нас девочка добрая, не откажешь же во втором шансе, правда?
Бабушка высказала то, в чем я боялась признаться. Олег придет завтра, и они снова будут вместе. Почти как раньше. Только я больше не смогу ему доверять. Никогда.
- Нет, ты не права! Я… я уезжаю в Европу с моим …другом!
- Кася? – это возглас мамы.
- Другом? И давно ты знаешь этого друга? – ехидный комментарий бабушки, мне почему-то подумалось, что она с вампиром найдет общий язык.
- Достаточно.
- Ясно. Пару дней. Если ты уверена, что не попадешь в какое-нибудь сексуальное рабство, то езжай, конечно.
- Мама, что за глупости! Кася, это несерьезно! Я не пущу тебя с незнакомым человеком неизвестно куда!
«Он не человек, мама», - подумала Кассандра.
- Не переживай, я вас познакомлю, - уже вслух произнесла я.

- Кася, пришел Олег, - в сладкий хмельной сон ворвался голос матери.
Сердце тревожно забилось. Что теперь? Хватит ли мужества уйти от него? Я не хотела знать ответы, я хотела спрятаться в темную норку, подальше от всего мира и жить там оставшуюся вечность. Кроме того, ночью я слишком много выпила и теперь меня трепал банальный бодун. Голова раскалывалась, тело дрожало как в лихорадке, несмотря на теплое одеяло.
- Я не хочу с ним разговаривать, - промычала я, уткнувшись в подушку.
- Детка, я все понимаю, но вы должны поговорить. Сама же потом мучиться будешь.
«Мама права. Если сейчас все не решить, то позже я замучаю себя всякими «а вдруг», «а если бы»», - думала я, хотя понимала, что мать хочет, чтобы мы с Олегом помирились, и именно поэтому так настаивает.
- Сейчас встану.
- Умница.

И вот мы сидим на кухне, я пью зеленый чай, втайне мечтая об Алказельцере и проклиная весь мир.
- Кася, какого черта ты творишь? – в голосе Олега чувствуется сдерживаемый гнев. – Домой не пришла, телефон отключен. Что я должен думать?
Я молчала, прокручивая мысленно свой гневный монолог: «Дорогой, а что должна думать Я, когда ты трахаешь какую-то телку в нашей постели?!» Я не хотела сводить все к банальному скандалу. И, наверное, гордости будет проще, если Олег будет думать, что я ухожу от него по своей инициативе, а не потому, что он изменил.
- Тебе нечего сказать?
Я вперила взгляд в чайный пакетик на дне кружки:
- Может быть, ты мне что-нибудь расскажешь?
- Я? Это не я пропадал неизвестно где, - в интонации проскользнула тень тревоги.
- Ну, допустим, не неизвестно где, а здесь.
- Почему не позвонила?
- Не хотела с тобой разговаривать.
Я говорила правду. И Олег знал, что я не лгу, потому что он видел меня как раскрытую книгу. Он уже понял, что это начало конца. И я поняла.
«Господи! Почему же так больно?» - я опустила лицо, занавесив глаза длинной белокурой челкой, я боялась разреветься, боялась, что не смогу уйти. Боялась, что мой безупречный Олег навсегда останется в сердце, всегда такой красивый, такой рассудительный.
Олег же поняв, что я нахожусь на грани срыва, сменил тактику.
- Касюля, ну в чем дело? Что не так? - он присел на корточки передо мной и обнял мое лицо ладонями.
Самыми родными, самыми теплыми ладонями на свете. Зияющая рана в груди росла с пугающей быстротой.
Мой прекрасный принц.
Ну, подумаешь, изменил. Это же не смертельно. Люди должны уметь прощать.
- Неужели сам еще не догадался в чем дело? –голос дрожал, и я ненавидела себя за это.
Ненавидела свою слабость, которую холила и лелеяла все 25 лет своей счастливой жизни. Ведь женщина должна быть слабой, этим она сильна. Но сейчас мои убеждения были против меня, они лишали силы воли, лишали мужества. Хотя… разве можно лишиться чего-то не имея этого?
Он понял. Конечно, понял. Виновато опустил голову, нервно поджал красивые чувственные губы.
- Ты знаешь, - это был не вопрос.
- Видела.
- Ты сможешь простить меня? – умоляющий взгляд.
Но я отвожу глаза в сторону, моя очередная слабость:
- Нет, - вру, и он это знает.
- Кася, клянусь, это была ошибка! Да я мерзавец, но неужели из-за одной ошибки вся наша жизнь перечеркнется?
- Олег, я тебя умоляю! Какая ошибка? Сколько ты с ней спал, прежде чем привел в наш дом? Месяц, два?
Молчит. Значит права.
- Уходи. Я не хочу тебя видеть, - я не лгу.
Его присутствие разрывает сердце, самое ужасное – я все еще люблю Олега. И какая-то темная моя часть предпочла бы увидеть его в могиле. Смерть лучше измены. Так я думала тогда.
- Я позвоню.
- Нет смысла.
- Я все же позвоню.
Олег ушел, а ясидела на кухне, вцепившись в кружку с чаем, как в спасательный круг, словно она была самым устойчивым, что есть в этом мире. Несмело заглянула мама.
- Ты как?
- Уйди, пожалуйста. Я хочу побыть одна.
Я жалела, что вчера мы выпили весь запас алкоголя. Сейчас бы что-нибудь крепкое и вышибающее мозги не помешало. «Вот так люди становятся алкоголиками…» - апатично думала я, а рана в ее груди все росла и росла. А еще я думала – станет ли мне легче, если Олег умрет? Мысль отвратительная, но она не отступала. Слишком сильную боль он мне причинил, и я хотела, жаждала мести. Я думала – вырву его из сердца, даже если придется размазать его мозги по стенке. У моего деда был дробовик, наверняка он где-то в квартире. Да. Я на полном серьезе планировала убийство. И поверьте, будь у меня шанс все исправить, этот поступок я бы не изменила.
В зале тихо переговаривались мама с бабушкой, конечно же, обо мне, но слов разобрать было нельзя. Я снова заварила чай, немного поразмышляв, влила туда хорошую порцию валерьянки. Вкус получился специфический, и я брезгливо морщилась, потягивая маленькими глотками этот странный коктейль.
«Может и правда принять приглашение вампира?» - спрашивала я себя снова и снова. Плевать, что вампир – это по определению опасно. Мне была необходима смена обстановки, и неважно какая именно, самое ужасное, что могло произойти со мной уже случилось. По крайне мере, я так считала в тот момент. Будущее же показало, что в жизни может быть что-то похуже разбитого сердца.

В восемь вечера депрессивную тишину квартиры нарушил телефонный звонок. Я в это время отмокала в ванной и пыталась не думать об Олеге. Получалась плохо. Еще хуже отгонялись мысли о смерти. О его или моей. Для меня такая перспектива была почти желанной. Почти, но все же не настолько, чтобы забыть, что жизнь я все-таки люблю, несмотря на такие неприятные повороты. Поэтому я размышляла, есть ли вариант скрыться желательно из страны после того, как я покараю изменника. Любое развитие сюжета упиралось в помощь вампира. Но я не была уверена, что мы еще раз увидимся.
- Кася, это тебя, - раздался голос мамы из-за двери.
- Меня нет.
- Это не Олег.
«Не Олег?» - я взволнованно вскочила, расплескав мыльную пену. Схватила полотенце, чтобы вытереть руки и открыла дверь.
- Тогда я здесь.
Я была почти уверена, что звонит вампир. И это обстоятельство меня радовало. Мама со взглядом «ты мне расскажешь ВСЕ» дала трубку, после чего я вновь нырнула в горячую пенную воду и наконец сказала:
- Алло.
- Привет, Барби, - голос на другом конце провода буквально лучился положительными эмоциями и, безусловно, принадлежал вампиру.
Волнение тугими кольцами свернулось в животе, и чуть хриплым голосом я ответила:
- Привет.
- Пытаешься утопиться в ванне?
- Хм…
- По-видимому, не получается. Прелесть моя, ты подумала о Европе?
- Подумала.
- И?
- Я согласна.
- Не боишься?
- Чего?
- Не чего, а кого.
- Тебя что ли?
- Барби, ты сказала это таким тоном, что я чувствую себя, по меньшей мере, смертным.
- Ну, извини.
- Ничего. Знаешь ли, неадекватные барышни, не боящиеся вампиров, встречаются крайне редко. Раз лет эдак в триста. Так что, прелесть моя, ты почти эксклюзивна.
- Тебя нравятся неадекватные барышни?
- Мне нравишься ты.
Кассандра опешила:
- Вот так сразу?
- Ты против?
- Да нет…
- Так да или нет?
- Смотря, что ты имеешь в виду под словом «нравишься».
- Я? Тоже, что и все мужчины, которые говорят это слово хорошенькой девушке.
Почему-то было приятно, что он считает меня хорошенькой. Когда вампир говорил, что я похожа на Барби, это была все же ирония, а сейчас – комплимент. Я никогда не позволяла мужчинам так со мной разговаривать, соответственно и комплиментов мне кроме Олега никто не говорил, хотя я, конечно, понимала, что красива. Но сейчас Олег должен остаться в прошлом, желательно под толстым слоем земли, по счастливой случайности в моей жизни появился человек, ладно – вампир, который даже в такой отвратительный период способен вызвать улыбку. Меня немного смущала реакция собственного тела на этого странного, некрасивого, обаятельного и до дрожи в коленках сексуального вампира. Хотя может быть ни к чему не обязывающий секс – это то, что мне сейчас нужно?
- Что притихла? Не утонула?
Я невольно рассмеялась.
- Нет. Задумалась.
- Надеюсь обо мне?
Я снова смутилась, решив, что этот вампир – жуткий нахал. Но похоже именно нахал – это еще один пунктик, который мне нужен, иначе, отчего же, тогда на лице сияет довольная улыбка?
- Может быть.
- Ты разбиваешь мне сердце.
- Ты странный.
- Мне все это говорят.
- А ты точно вампир?
- Сомневаешься?
- Есть немного.
- Правильно. Я сам себе иногда не верю. Кстати о вере, твой неверный друг приходил?
- Приходил. А что?
- Я ревную.
-Уже?
- Уже. Поэтому дабы начать штурм крепости, я приглашаю тебя на свидание.
- А вампиры ходят на свидания?
- Ходят. Иногда даже целуются.
Я снова рассмеялась, с ним было очень легко и приятно общаться.
- Только целуются?
- Барби, не вгоняй меня в краску. Для вампира это не комильфо, я должен быть бледен как смерть.
- Ты умеешь краснеть?
- Я много чего умею. Ты уходишь от ответа.
- Я согласна.
- Замечательно. Часа за два собраться успеешь?
- Думаю да.
- Хорошо. Тогда до встречи. Люблю. Целую.
- До встречи.
- А где люблю, целую?
- Нахал!
- Эх, ну ладно, буду довольствоваться малым.
В трубке уже звенели гудки, но я все еще с мечтательным видом прижимала ее к уху. Потом опомнившись, сообразила, что у меня есть всего два часа, чтобы стать ослепительной, а это после пьянки непросто, даже для девушки с такими данными как у меня. Я искренне надеялась, что вампир не откажется мне помочь.
Меня удивляло, как легко вампир вытеснил Олега из мыслей. Я думать ни о чем не могла кроме предстоящей встречи. Тот факт, что я ношу тот же размер одежды, что и мама, так же бесконечно радовал, так как кроме джинсов и рубашки, в которых приехала, моей одежды не было. Зато у мамы гардероб был весьма внушительный, несмотря на то, что мужчин она к себе не подпускала, выглядела всегда безупречно. Она любила платья, и их было очень много, как повседневных, так и вечерних. Возможно, это объяснялось и тем, что мама была владелицей лучшего ателье в городе. Из этого богатство красок и фасонов я выбрала белое коктельное платье, немного прикрывающее колени, но почти неприлично обнажающее грудь и сидящее плотно, как перчатка.
- Кто он? –мама стояла над душой, пока я старательно рисовала стрелки.
- Ну маа… честное слово….
- Марина, отстань от ребенка! У тебя в ее возрасте десятка два ухажеров уже было, а Касечка всю жизнь с этим…
- Ба, может не надо?
- Молчу-молчу, солнце мое.
- А если… - снова начала нудеть мама.
- Мариночка, вспомни, как ты в четырнадцать лет сбегала на свидания с непонятно какими типами. И ничего.
- Вот именно. НИ-ЧЕ-ГО.
- Ну, дорогуша, тут сама виновата. Нечего монашкой жить.
- Мам. Вот ради Бога. Ты сама великолепно знаешь, почему я одна.
- Знаю. Но не понимаю. Ты Анатолия год знала, а оплакиваешь почему-то всю жизнь.
- Хватит ссориться, - вмешалась я, бабушка никак не могла смириться с нежеланием мамы искать себе мужчину, и подобные споры у них случались довольно часто.
- Молчим-молчим, - ответила бабушка.
Тут раздался телефонный звонок. Это был вампир.
- Карета для Барби подана.
- Хорошо, спускаюсь.
- Ты не познакомишь нас? – обиженно насупилась мама.
- Не сейчас, - я схватила золотистый клатч и вылетела в подъезд.

Вампир стоял, прислонившись к очень дорогой, очень спортивной и очень оранжевой в свете фонарей машине, вчера он подвозил меня на чем-то огромном и черном, но я в марках автомобилей совсем не разбиралась и как-то идентифицировать машину затруднялась. Сам он выглядел, пожалуй, мрачновато. Весь в черном, бледная кожа буквально светилась на фоне одежды. В принципе – типичный образ вампира. Ему бы под стать была какая-нибудь готесса, а не я. Моя кожа всегда имеет золотистый оттенок загара, волосы такие же золотистые, но чуть светлее по тону, с выгоревшими прядями, сейчас они убраны в крупный пучок на макушке, что открывало длинную красивую шею, украшенную множеством тонких золотых цепочек, соблазнительно лежащих в ложбинке между грудей. Словом я была похожа на очень глупую, очень состоятельную барышню, причем состоятельную за счет своего очень упитанного любовника. Жертва дурацких стереотипов, что еще сказать.
- Ты шикарна, Барби, - вампир обаятельно улыбнулся и поцеловал мне руку.
- Может нам пора познакомиться? –я несколько смутилась, меня НИКОГДА не целовал никто кроме Олега, даже просто по-дружески, поэтому я решительным образом сменила тему.
- Действительно. Я Дарен, от слова «дар», - снова нахальная обаятельная улыбочка.
- Кассандра. Можно Кася.
- Оригинально, однако, для среднерусской полосы.
- Мама – юмористка.
- Познакомишь?
- Обязательно.
- Поехали? – полувопрос -полуутверждение.
- Ага.
Дарен повернулся ко мне спиной, и я невольно ахнула от удивления – у него были очень длинные для мужчины волосы, завязанные на затылке в хвост, они вились черной змеей сантиметров на двадцать ниже поясницы. Вампир сделал вид, что не заметил моей реакции, и с улыбкой открыл дверь.
- Куда мы едем? –я решила заполнить образовавшуюся тишину хоть чем-то.
- В одно дико мрачное местечко, называется «Кровавый утренник».
- Эм… А что это за место?
- Там собирается элита вампиров вашего города, и конечно, огромное количество вампироманов.
- Вампироманов? – девушке стало не по себе.
«Мама дорогая, с кем я связалась-то?!» - забилась паническая мысль.
- Ага. Не думаешь же ты, что мы бегаем по ночам и ищем жертв? Они сами к нам приходят. Взаимовыгодный обмен, знаешь ли. Они нам кровь, мы – удовольствие.
- Ясно, - я старалась делать вид, что его слова нисколечко не шокируют.
- В «Кровавом утреннике» собирается элита. Есть и другие бары, там всякая шваль обитает. Но это не значит, что вечером, ночью человек может чувствовать себя в безопасности.
- П-почему?
- В большинстве своем мы вполне цивилизованны и людей стараемся без надобности не убивать. Но есть еще Дикие – этим все правила до фени. Творят, что хотят и авторитетов не признают.
- Как … интересно.
- Испугалась?
Я нервно хмыкнула:
- Нет. Что ты.
- Зря. Со мной, конечно, тебе бояться нечего. Но инстинкт самосохранения у тебя – ни к черту.
- Это факт, - пробормотала я себе под нос, но Дарен, конечно же, услышал.
Намечалась очень «веселая» ночка. Я искренне надеялась, что домой вернусь без лишних дырок в теле. Но в тоже время, представляя как клыки Дарена впиваются в шею, я ощущала странную волну страха и возбуждения. Для меня это было совершенно дико, я любила ласку и нежность, и уж точно удовольствие от укусов получать не буду. Верно?

 Отправлено: 25.07.10 11:18. Заголовок: Глава 4. Ночь с 24..

Глава 4.

Ночь с 24 мая на 25 мая 2010

Не убей, сказал. И добавил: сам.
Станислав Ежи Лец

Мы с вампиром выехали за город, не очень далеко, но это все равно пугало. Я надеялась на свидание, а не на вечеринку с вампирами. Избавиться от скользких щупалец страха никак не удавалось, несмотря на веселую болтовню Дарена.
Пугала предстоящая ночь с вампирской «элитой», которая не убивает людей без надобности, пугала темная дорога, мелькающая за окном автомобиля, но больше всего я боялась Диких. Ведь каждый человек находился в опасности после захода солнца, а может быть и сутки напролет. Если вампиры переносят солнечный свет, тогда жизнь может оборваться в любой момент. И не важно – хороший ты человек или плохой. Имеет значение лишь везение. Каждый прожитый день – это выигрыш в лотерею. Тебя не убили смертный, так радуйся же!
Я любила жизнь, но не реальную, а свой маленький уютный мирок, который благополучно канул в лету. Я ненавидела эту реальность, что так жестоко обокрала меня. Недавно я думала о смерти и хотела умереть, но сейчас я знаю насколько эта проклятая смерть близко к любому человеку, насколько хрупка ниточка, удерживающая в теле жизнь. Сейчас я хотела жить, как никогда раньше, но раньше я и не испытывала такого ужаса перед смертью. Я боялась за родных, боялась, что вернусь утром домой, а там будут мертвые обескровленные тела. Самое отвратительное, что я вполне здраво размышляла о возможности нанять какого-нибудь вампира для убийства Олега. Моя подлая темная половина мечтала об этом, и я не собиралась отказывать ей. Меня предали, думаю, я заслужила отмщение. Наверное, я все же плохой человек, пусть раньше считала себя высоконравственной. Никто не может знать насколько он плох или хорош, пока жизнь не даст повод это проверить. Многие переживают измену спокойно, некоторые поступают как я. Я хочу смерти Олега вовсе не потому, что возненавидела его. Нет. Я все еще люблю его. Но я должна похоронить эту любовь. И фигурально и буквально. Я не хочу всю жизнь мучиться, размышляя, что было бы прости я его, с трудом себя, сдерживая от порывов вернуться к любимому. Смерть проведет черту, которую уже не перешагнуть. Отвратительно так думать. Трусливо и мелочно. Пусть так. Надеюсь, уже все поняли, что я в этой истории далеко не положительный герой.
От кровожадных планов меня отвлек пустырь, к которому они подъехали. Именно здесь располагался «Кровавый утренник» в весьма странном здании. Дикая смесь современности и готики. Много черного стекла и железобетонных конструкций слились в вытянутый, агрессивный готичный силуэт. Мне такая специфичная архитектура наверняка понравилась, если бы я не знала КТО там. Сейчас же этот невероятный черный шпиль на выжженном пустыре, окруженный множеством дорогих автомобилей производил угнетающее впечатление. Опять же, с моей стороны было невероятно малодушно бояться упырей, когда я всего лишь в шаге от того, чтобы уподобиться им. Не я дала жизнь Олегу, не мне ее и отбирать. Может быть, всю оставшуюся жизнь он будет приходить ко мне в кошмарах. А может быть, я получу удовольствие от смерти. Людям нравиться строить из себя маленьких, но всесильных божков. Я не исключение. Может быть, я слегка попутала реальность. В мире компьютерных игр я была творцом, создателем, в моей власти было подарить жизнь или уничтожить. Возможно в реальности я хотела того же. Все этого хотят, иначе компьютерные игры не были бы так популярны.
Мы вошли внутрь, архитектурный стиль поддерживался и в интерьере. Все было очень мрачно и стильно. Бар, несколько танцполов и vipзоны, и среди всего этого – красивые юноши и девушки, некоторые так и пышущие здоровьем, вроде меня, некоторые бледные и осунувшиеся. Людей было много, вампиров же единицы, они как-то неуловимо отличались от живых. Дело не только в бледной коже и мрачном взгляде, от них исходило что-то непонятное, темное и притягательное. Сердце невольно начало выстукивать свой ритм быстрее. Я хотела… хотела… Я не знала, чего хотела. Но эта мрачная атмосфера, эта ритмичная сексуальная музыка действовали гипнотически. Темной моей части здесь нравилось, более адекватная моя сторона тряслась от ужаса. Это было странно. Словно измена Олега расколола меня пополам. Я думала, что знаю, где тьма, где свет. Думала, что я со стороны света. Это не так. Даже в самый ясный солнечный день есть место для тени. Так же и с человеческой душой. Зло есть в каждом из нас. Вопрос только в том, сможешь ли ты держать его в узде. Я не смогла. Я уже говорила, что я слабая и трусливая поганка. Я не стремилась стать сильнее, я покорно пошла по течению. Очередная ошибка. Хотя это тоже вопрос спорный. Я, сейчас хотя бы немертва. Со всеми минусами – это лучше перспективы лежать в могиле. Никому не хочется марать руки о ничтожных персонажей. Везде есть свои преимущества.
Дарен что-то рассказывал, но я не слушала, хотя старательно создавала видимость. Все было так необычно. Нельзя сказать, что атмосфера этого заведения сильно отличалась от простого клуба. Такая же громкая музыка, клубы сигаретного дыма и травки, полуголые танцующие девицы, потные тела бешено переплетающиеся в ритме музыки… Но то тут, то там я с ужасом замечала чье-нибудь обмякшее тело в объятьях вампира, и невольно представляла себя на месте жертвы в руках Дарена. Я почти хотела узнать, что такое поцелуй вампира, но страх был сильнее. Темная же часть меня оценивающе смотрела на мертвяков, размышляя, кто из них взялся бы за предложенную мной работу.
Дарен вел меня по этому бесконечному, отвратительному и в тоже время возбуждающему лабиринту из мертвых и живых. Мы поднималась по причудливой прозрачной лестнице из черного стекла, и я с удивлением обнаружила, что боюсь высоты. Смотреть под ноги и видеть, как внизу пульсирует, живет и умирает человеческая плоть – это жутковато. Жутковато, но вполне приемлемо, когда ты представляешь труп неверного любовника в бледных мертвых руках. Мы оказались в небольшой комнате, в которую не доносились звуки из зала, играла мягкая ненавязчивая музыка, и вообще было довольно уютно – круглый столик из черного стекла, мягкие кресла, застеленные шкурой какого-то животного, на полу был ворсистый ковер, каблуки в нем утопали, и идти было несколько неудобно.
- Присаживайся, - Дарен указал на кресло.
Я так и поступила, он сел напротив.
- Зачем ты привел меня сюда?
- Хотел, чтобы ты посмотрела на мой мир, - сейчас Дарен был на удивление серьезен.
- Зачем? – продолжала допытываться я.
- Скажем, я рассчитываю на продолжительное знакомство.
- И?
- Ты милая куколка, Кассандра. В данный момент в мои планы входит дать тебе выбор – остаться здесь, со мной или позволить уйти. Хотя не уверен, что смогу тебя отпустить.
Я в ужасе уставилась на него. Я не планировала связывать себя, как бы то ни было с вампиром. Он же несерьезно, правда? У меня возникло мерзкое чувство, словно я вляпалась в большие неприятности. Что теперь делать-то?
- Хочешь уйти? – тень пробежала по его некрасивому лицу.
- Ты же сказал, что не отпустишь, - мой голос предательски дрожал.
- Мало ли что я сказал. Меня интересует ТВОЕ желание. Поверь, это не типично для меня.
Здорово. Его интересует МОЕ желание. Так хочу ли я уйти? Вопрос с подвохом. Сейчас я хотя бы не чувствовала той убивающей боли от измены Олега. Я боялась. Мерзкий отвратительный страх набросил капкан на все органы чувств, обострив их до предела. Но я была не уверена, что чувство страха неприятнее чувства отчаяния. Кроме того знакомство с вампиром должно было помочь мне отомстить. Я такой шанс упускать не собиралась. Разнести голову благоверного дробовиком – идея заманчивая, но все можно сделать гораздо эстетичнее.
- Зависит от того, как ты намерен со мной поступить, – наконец ответила я.
Вампир удивленно приподнял бровь. Видно ждал, что я буду умолять оставить меня в покое.
- Ты станешь моей Возлюбленной, либо Спутницей, это уж как пойдет.
- В чем разница?
- Возлюбленная остается человеком.
Откровенно говоря, я не хотела прощаться с вампиром навсегда. Возможно, какое-то женское чутье подсказывало, что сейчас только он один способен помочь забыть Олега. А я хотела забыть его. Жаждала всем своим существом вырвать эту любовь из сердца. Я понимала, что Дарен не отпустит в любом случае, но ведь лучше находиться с ним по доброй воле, нежели пленницей.
- Я не хочу уходить, - очень медленно, четко проговаривая слова, ответила я.
Замечу, я не сказала, что хочу остаться. Но Дарену этого было достаточно. Его лицо озарила обаятельная улыбка, всю мрачность и серьезность как рукой сняло. Пожалуй, со временем я могла бы его полюбить. Но это не означает, что Олега я после таких выводов не трону. Я хочу мести. Это ничто не изменит.
- Сейчас принесут меню.
Вот так просто. Я согласилась остаться с вампиром. Наверное, навсегда, а может, пока не надоем. В любом случае жизнь перевернулась с ног на голову и уже никогда не будет прежней. К добру или к худу. К худу, конечно. Какой бы путь я ни выбрала – все было к худу. Не встреть вампира, я бы очень банально и грязно пристрелила бывшего любовника. И, конечно же, села бы в тюрьму. Если уж выбирать из двух зол – я выбираю постель и клыки вампира.
Мне хотелось спросить, намерен ли он меня кусать, чтобы подтвердить свои предположения насчет характера наших отношений, но было неловко, и я лишь нервно крутила золотые цепочки на шее, ожидая официанта. В итоге я заказала себе выпивку, потом еще и еще. Кажется, мы очень мило болтали, кажется, Дарен советовал больше не пить, но я все-таки напилась в стельку. Разум, замутненный алкоголем, решил пуститься во все тяжкие.
- Хочу танцевать! – выкрикнула я на какое-то замечание Дарена.
Вскочила с кресла, мир покачнулся, и я благополучно шлепнулась обратно. Но это не умерило мой пыл. Я скинула туфли и нетвердой синусоидой отправилась искать танцпол. Дарен шел следом и пытался достучаться до пьяного разума. Но с блондинкой этот номер не прокатит, с пьяной блондинкой тем более. До танцпола я не дошла, шлепнувшись на высокий табурет у барной стойки. К Дарену в это время подошел лысый перекаченный вампир с темным шоколадным загаром. Я решила, что либо он недавно умер, либо это автозагар. А что? Все хотят быть красивыми. В наш век для этого необходим загар. Конечно, на мой вкус этот лысый тип был слишком большой и накаченный, но судя по страстным девичьим взглядам это был вполне достойный объект для вожделения. Не знаю, что сказал качок Дарену, но «мой» вампир озабоченно нахмурился.
- Барби, я отойду ненадолго. Наивно с моей стороны просить тебя вести себя прилично, но все же постарайся. Это Ирек, он присмотрит за тобой.
Рядом со мной словно из ниоткуда вырос вампир типичной аристократической наружности. То есть, это я думаю, что типично аристократическая. Но если брать, например картины художников любой эпохи, аристократы красотой не отличаются. А вампир был красив почти по-женски: немного выше меня, стройный как тростинка с широкими плечами пловца, лицо утонченно-нежное с невероятными огромными голубыми глазами, которые могли бы быть очень томными и, наверно, немного грустными, но жесткий взгляд не оставлял никаких иллюзий, вызванных его мягкой, женственной наружностью. Передо мной стоял настоящий убийца. И я радовалась, что он здесь не для того, чтобы убить меня. Меня немного удивила его одежда: снежно-белая сорочка пышно отделанная тонким кружевом на манжетах и высоком жабо, шейный платок из белого полотна туго бинтующий шею, а поверх них повязана черная шелковая лента; камзол и кюлоты были густого синего цвета, похожего на безоблачное ночное небо, на камзоле - роскошная вышивка шелком, совпадающая с ним по цвету, кюлоты заправлены в высокие блестящие кожаные сапоги; поверх всего - фрак, прилегающий по бедрам, со скошенными полами, узкими рукавами и высоким воротником-стойкой. Фрак был немного темнее камзола, но так же украшен роскошной, но почти незаметной вышивкой. Длинные, слегка волнистые пепельные волосы были перевязаны синей лентой в тон костюма. Любой другой выглядел бы в этом нелепо, но Ирек, напротив, был восхитителен. Эта одежда, безусловно выполненная в стиле 18 века, но лишенная крикливой роскоши, характерной для того периода, была словно второй кожей вампира. Он был естественен и безупречен.
Сейчас я могу говорить об Иреке с холодной головой, тогда же я была пьяна, возбуждена страхом и жаждой мести, и никакой спокойной реакции этот вампир во мне вызвать не мог. Я почти сразу решила, что он поможет мне убить Олега. И какое-то шестое чувство, обостренное неумеренной выпивкой подсказывало – вампир не попросит за это платы, для него это будет удовольствием. Одурманенный мозг пытался сформулировать мою просьбу, а я как сумасшедшая пялилась на Ирека. Я была восхищена, но в этом восхищении не была и намека на сексуальное желание. Мне просто хотелось смотреть на вампира, и, наверное, видеть, как он убивает. В этом было бы некое кровавое эстетическое удовольствие. Чтобы хоть как-то начать разговор, я представилась, нацепив на лицо свою самую обаятельную улыбку.
- Я – Кассандра.
Мой приветливый вид на него впечатления не произвел, по-женски чувственные губы скривились в ухмылке, и вампир отвесил мне безупречный, изящный полупоклон.
- Мы можем поговорить наедине? – снова сказала я.
Вампир понимающе хмыкнул, окинув меня при этом раздевающим взглядом. Я, оскорбленная добродетель, возмущенно ответила:
- Под словом «поговорить» я имею ввиду именно разговор, а не то, что Вы подумали.
- Пойдемте, - его голос был тихий и мягкий, и да, пожалуй, изящный, как и вся его наружность. Но жестокость, скрытая в томных глазах, проявлялась и в его голосе. Это была неумолимая смерть с ласковыми объятьями. И мне это нравилось. Может быть, потому что чем-то мы были похожи – блондинки с безупречной кукольной внешностью вряд ли ассоциируются со смертью.
Вампир вывел меня на улицу, чему я несколько удивилась. Наверное, очень неразумно просить уединения с хладнокровным убийцей. Мои голые ноги касались прохладного асфальта, и не могла решить, приятен ли мне этот легкий холод, блуждающий по почти обнаженной груди, по ногам, или напротив. Как бы то ни было, ночная свежесть немного разогнала туман в моей голове. Правда, не настолько, что бы осознать весь ужас планируемых мной действий. Месть – это блюдо, которое следует подавать холодным. Но как бы отстраненно я не представляла себе смерть Олега, разум мой холоден не был. Пожалуй, эта одна из немногих моих ошибок, о которой я не жалела. Никогда. Наверное, я все-таки монстр.
Мы прошли мимо стоянки дальше по дороге в сторону города, через несколько десятков метров вампир свернул на проселочную. Теперь мои ноги касались земли, мелких камушков, я пошла медленнее, боясь порезаться, что странно для пьяного человека. Но я панически боюсь боли, и не забываю об этом даже в таком невменяемом виде.
- Куда мы идем? – немного запыхавшись, сказала я, вампир шел слишком быстро, и я за ним не успевала.
Ирек обернулся. В зыбком лунном свете и своем несовременном костюме он был похож на призрака. Темная ткань растворялась на фоне таких же темных деревьев, светилось лишь лицо в рамке шейного платка и пепельные волосы. Мне стало немного жутковато. Ирек мог убить меня, а это было бы крайне не желательно.
- Испугались?
- Нет, - соврала я. – Просто я босиком, нет желания идти очень много.
Ирек медленно опустил свой взгляд на мои босые ступни.
- Мы скоро придем.
- А разве нельзя было поговорить в клубе?
- Вы хотели разговор наедине.
Вампир снова повернулся ко мне спиной и пошел вперед все той же элегантной плавной походкой. Мы шли около 15 минут, постепенно погружаясь в лес. Я поняла, что все-таки замерзла, кроме того, проселочная дорога сменилась тропой, и ноги кололись об сухую траву. В конце концов, из-за мохнатых лап деревьев показался небольшой бревенчатый сруб. Вампир открыл дверь.
- Проходите, Кассандра.
Я робко вошла внутрь. Ирек щелкнул выключателем, и дом залился мягким электрическим светом.
- Простите. Здесь еще ремонт. Но будьте уверены, нам не помешают.
Я бы не назвала состояние дома ремонтом. Он был весь такой чистенький, приятно пахнувший древесиной и пустой. Дерево мягко и тепло светилось золотом, и было в этом что-то почти магическое, казалось, что даже пол излучал тепло, хотя этого быть не могло, он должен был быть холодным. Сейчас мы были, вероятно, на будущей веранде, в правом углу которой находилась лестница, ведущая на мандсандру. Вампир указал рукой на эту лестницу:
- Присаживайтесь. Ничего другого, к сожалению, предложить не могу.
Я последовала его совету. Лестница была широкая, гладкая и добротная. Думаю, я хотела бы жить в таком доме. В нем уже сейчас чувствовался уют.
- Так о чем Вы хотели поговорить, Кассандра?
Я смущенно прикусив губу, уставилась на свои пыльные ноги. Не каждый день сознаешься в кровожадных планах.
- У Вас красивые ноги, ma poupée (моя куколка - прим. автора).
- Спасибо. Я… я хотела спросить – возможно, ли нанять вампира, чтобы он убил человека? – его комплимент меня смутил, а то, как он назвал меня, смутило еще больше, я ведь отлично говорю по-французски. И почему уже второй вампир называет меня куклой?
- Возможно все. Кого Вы хотите убрать?
- Своего любовника… бывшего…
- О, измена, - чувственный рот изогнулся в хищной улыбке. – Есть миллионы способов убийства. В мои времена предпочитали яд. Почему Вы хотите ему именно такой смерти?
- Какая разница?
- Большая, ma poupée. Вы маленькая пьяная дурочка, зачем рассказываете это мне? Почему не попросили помощи Дарена?
- Не хочу, чтобы он знал.
- Знал что? Что Вы маленький очаровательный монстр?
Я нервно сглотнула.
- Какая разница? Я хочу его смерти! Вы мне поможете? Нет, значит, я просто пристрелю ублюдка!
- Не кипятитесь, ma poupée. Я ведь еще не отказал Вам. Вы знаете, что нам запрещено убивать?
- Дарен говорил, что вы не делаете этого без надобности.
- Почти верно. Убийство человека карается. То есть мы, так или иначе все равно убиваем. Все эти люди, которых Вы видели в клубе, умрут. Кто-то раньше. Кто-то позже.
- Почему?
- Они вампироманы, ma poupée. Сабы. Без укусов жить не могут. И больше года-двух не протягивают. Видите как все забавно. Убивать сразу запрещено. Медленно, месяц за месяцем – пожалуйста.
- Так Вы поможете мне?
Вампир немного грустно улыбнулся:
- Я уже лет 100 не убивал так, как положено вампиру. И Ваша просьба, признаюсь, весьма привлекательна.
- Это значит, да?
- Вы действительно маленький монстр, ma poupée. Из Вас получиться замечательная вампирша. Дарен уже предлагал Вам стать его Спутницей?
- Да. А что?
- Не соглашайтесь.
- Почему?
- Вы знаете, что значит быть Спутницей?
- Дарен сказал, что между Спутницей и Возлюбленной разница лишь в том, что Возлюбленная остается человеком. Значит Спутница – вампир.
- Нет, ma poupée. Спутница не вампир, не человек. Она будет жить ровно столько, сколько вампир, которому она принадлежит. Вампиров Спутницы делают сильнее, но сами часто сходят с ума. В них остается человеческая сущность, тяжело чувствовать себя как человек и жить веками.
Я озадаченно замолчала. Возможно, и Ирек не говорит мне всей правды, но признаюсь, желание остаться с Дареном у меня поубавилось. Нет желания быть полезным аксессуаром целую вечность.
- Пора возвращаться, ma poupée. Полагаю, вы желаете, чтобы наш разговор остался в тайне?
- Да, конечно.

Так я познакомилась с Иреком, самым необычным вампиром, которого я знала. Впоследствии, я не раз думала, почему он согласился мне помочь, но ответа не было. Причина, безусловно, была, но Ирек не из тех, кто любит обсуждать мотивы своих поступков. Как бы то ни было, в ту ночь я заручилась поддержкой одного из сильнейших вампиров, и это был безусловный плюс.

 Отправлено: 25.07.10 11:20. Заголовок: Глава 5. Ночь 24 ма..

Глава 5.

Ночь 24 мая - 25 мая 2010

— милая, а если с презервативом - это не измена?
— дорогой, а если с глушителем не убийство?
Неизвестный автор.

Мы вернулись в «Кровавый утренник». Я вновь устремилась к барной стойке, хотелось вернуть выветренный ночным воздухом дурман. Ирек расположился неподалеку и жутковатым бесстрастным лицом смотрел на меня. И мне не хотелось знать, что он видел. Незаметно появился Дарен, он с недоумением уставился на мои пыльные ступни.
- Ходила проветриться, - объяснила я.
- Ясно.
Я не знаю, поверил он мне или нет. Наверное, все же поверил, пьяные люди обычно говорят правду. Я редко пью, но сокровенным делюсь еще реже, поэтому никакие лошадиные дозы алкоголя не заставят меня развязать язык, если я этого не захочу.
- Отвезешь меня домой?
- Конечно.

Когда мы подъезжали к городу уже светало. Не было теплых и ярких красок рассвета. Просто постепенно ночная тьма отступала, давая место для утра. Я боролась со сном, упорно пялясь в окно. Дарен молчал, что-то в его молчании было напряженное, настороженное. Он был на удивление эмоциональным для вампира, чувства его легко читались по лицу.
- Что-то случилось?
- С чего ты взяла?
- Вижу.
- Молодец.
Разговор не получился, оставшуюся дорогу мы провели в напряженном молчании. Меня вновь начали мучить вчерашние страхи, но все оказалось не так плохо. Если конечно не считать присутствие дома Олега плохой новостью. Возле подъезда стояла его машина. Что и следовало ожидать. Сердце в испуге забилось сильнее, - «Нет! Я не готова его видеть!» Одно дело рассуждать о его смерти издалека, другое – видеть его и знать, что скоро это красивое гладковыбритое лицо сгниет в могиле, потому что я так решила.
- Поднимешься? – мой голос снова предательски дрожал.
Губы Дарена изогнулись в ироничной улыбке, очень близкой к оскалу:
- Ты же обещала с мамой познакомить.
- Ну да…
Я ехала в лифте, с ужасом ожидая предстоящего скандала. А скандал будет. Очень-очень крупный скандал. Это было несправедливо – человек, притащивший в нашу постель какую-то дамочку будет упрекать меня. И пусть. Он за все заплатит. Как он посмел предать нашу любовь? В глазах стояли слезы, и я начала медленно и глубоко дышать, стараясь успокоиться. Вампир же был невозмутим, что мне уверенности в себе не прибавляло.
Дверь открыла бабушка, видимо она, только что сняла папильотки и ее белые волосы очень художественно, как пружинки торчали в разные стороны.
- Бабушка, это Дарен. Дарен, это моя бабушка – Аделаида Степановна.
Они обменивались какими-то любезностями, пока я в панике придумывала дальнейшие действия. Мама с Олегом обнаружились в гостиной, я снова представила Дарена, а потом она осознала, что нахожусь на балконе, Олег курит и требует у меня объяснений. Ну, не смешно ли? Что было до этого память услужливо прятала, видимо не желая расстраивать хозяйку.
- Повторяю свой вопрос – кто он?!
- Тебе не все равно? – я старалась выглядеть равнодушной, но это плохо получалось.
- Я не отдам тебя!
- Замолчи! Между нами. Все. Кончено, - я говорила это, но весьма неубедительно, ведь словам противоречили слезы, рвавшиеся на волю.
Нельзя расставаться и при этом горестно рыдать. Конечно, если бросают тебя – слезы более чем уместны, а вот наоборот… Если все наоборот, то дураку ясно, что Олег мне еще нужен. Но ничего, скоро я вырву эту проклятую зависимость.
- Кася, я оступился ОДИН проклятый раз. Один! Почему ты не можешь простить меня?
«Почему не могу? Очень даже могу. Но не буду. Потому что себя я обязана любить больше, чем тебя. Я обязана себя уважать», - словно мантру твердила я себе. И я убью тебя дорогой, может самоуважения мне это не прибавит, может быть даже легче не станет, но это не важно. За измену, любимый, ты заплатишь.
- Я думал, мы всегда будем вместе, - теперь уже и в его голосе слышны надрывные нотки.- Я думал, что все будет как в сказке – жили они долго и счастливо, и умерли в один день.
- Я НИКОГДА больше не смогу тебе верить. О каком счастье тогда может идти речь?! Уходи! И себя мучаешь, и меня.
Он ушел. Теперь навсегда. Я все еще сидела на балконе, в углу, как маленькая побитая собачка, слышала звук отъезжающей машины. Его машины. Конечно же, я знала шум ее мотора. Я плакала по нам, по тому, что больше не вернешь. Олег разрушил мой хрустальный замок. Жестоко разрушил. А потом пришел Дарен.
- Только не надо ничего говорить, - пробормотала я сквозь слезы.
- И не собирался. Держи, - Дарен протянул мне платок.
Я молча взяла: «Что ж так плохо-то?!»
- У каждого должна быть первая несчастная любовь.
- Я же просила…
- Кассандра, хватит сырость разводить. Это не конец света. Да тебе плохо. Но ты не одна такая.
- Ага, еще скажи, что есть люди, которым хуже чем мне.
- Ты и сама это понимаешь. Ну, в самом деле, сейчас наревешься, потом голова болеть будет, вон косметика уже вся поплыла
- ТЫ черствый!
- Я мертвый, дорогая моя.
- Ну и что? Это не повод!
- Правильно. Это причина. Мой жизненный опыт позволяет смотреть свысока на такие проблемы как неверный жених и испорченные туфли.
- При чем тут туфли?
- Ты очень убивалась по каким-то туфлям.
- Ах, эти… Конечно убивалась, они стоили ну очень весомо. Я вообще туфли люблю.
- Ну да, достойные предмет для любви.
- А что криминального? Ты любишь кровь, а я туфли.
- В моей природе кровь любить.
-Серьезно? Могу поспорить, что у всех блондинок в природе любовь к дорогой обуви, уверена, что какая-нибудь хромосома отвечает за это.
- Хорошо, люби свои туфли. Уж лучше они, чем этот…
«Называется, начали за здравие, закончили за упокой. Вот причем тут обувь? Я же по Олегу убиваюсь», - думала я и чувствовала, как дыра в груди становится немного меньше. Несчастная любовь – это не смертельно, если конечно не резать себе вены. Хм… не смертельно, но лишь для одной из сторон.
- Кстати, по-моему, я не понравился твоей маме.
- Этого следовало ожидать. Зато ты понравился бабушке.
- Очаровательная женщина, - Дарен загадочно улыбнулся. – И где я был лет этак пятьдесят назад? Эх…
- И где же ты был пятьдесят лет назад?
- В Париже. Создавал себе большую занозу в заднице.
- А по подробней?
- Поподробней – тебя придется убить. За сим я откланиваюсь. Даю тебе месяц, что бы подготовиться к отъезду. Документы беру на себя.
Вампир ушел, оставив меня в растрепанных чувствах и с жаждой мести. Неужели Олег не понимал, какую боль мне причинил? Может он меня и не любил никогда? Может и для него я была всего лишь красивой куклой?
Я услышала, как хлопнула входная дверь. Это вероятно мама ушла в свое ателье. И хорошо. Мне не хотелось сейчас слушать, как она будет защищать Олега. Я вытерла мокрое лицо платком Дарена и пошла к бабушке. Возможно, она не просто так недолюбливала Олега.
- Ба?
Я с несчастным видом села за столом и взяла апельсин. Цитрусовые – это определенно дар богов, бесконечный заряд позитива. Бабушка задумчиво потягивала кофе с крепкой белой пеной.
- Почему ты всегда так не любила Олега?
Бабушка грустно улыбнулась.
- Не забивай голову, детка. Оставь все в прошлом.
- И все же?
- Кассандра, Олег никогда не был хорошим и правильным мальчиком.
- Он и раньше… изменял?
Бабушка молча кивнула.
- И вы молчали?! – я перешла на истеричный крик.
- Я не буду оправдываться. Скажи я тебе это раньше, ты бы мне не поверила, ты же знала, как я его не люблю. А мама твоя… Она не считает измену большим грехом.
Я судорожно дышала, пытаясь осознать сказанное. Он изменял. Всегда. Все знали и молчали! Я его убью! Сама! Вырву его сердце и буду смеяться!
Наверное, бабушка заметила мой дикий взгляд.
- Не делай глупостей.
И почему я никогда не слушала бабушку? Почему упорно не следовала ее советам? Не ходила на свидания, не общалась с другими парнями? А мама? Как она может так спокойно относиться к тому, что ее дочери много лет наставляют рога?
Олег был уже труп. Просто еще не знал об этом. А у меня был план. Самое главное, что помощь вампира уже мне не требовалась.

 Отправлено: 25.07.10 11:21. Заголовок: Глава 6. 26 мая 201..

Глава 6.

26 мая 2010

Крайняя жестокость — обратная сторона трусости.
Борис Акунин. Смерть Ахиллеса

На следующий день я позвонила Олегу. Сказала, что жить без него не могу и прощаю. Мы договорились отпраздновать наше примирение дома: романтический ужин, плавно перетекающий в постель… Я тщательно нанесла макияж: дымчатые кошачьи глаза, золотая кожа, умащенная кремами, блестящие чувственные губы. Волосы я немного завила и уложила художественно-растрепанной львиной гривой, одела очередное мамино платье – кричаще-алое с плиссированной юбкой и лифом, стилизованным под корсет.
Бабушка недовольно наблюдала за моими манипуляциями, она слышала, как я звонила Олегу. Ее сложно обмануть, и боюсь, что она понимала, что я иду не мириться. Мама же, напротив, очень радовалась. Мне же было очень сложно уходить из дома, я понимала, что возможно вижу своих родных в последний раз.

Олег был как всегда само очарование и обаяние. Узкие белые брюки на нем отлично сидели, такая же белая рубашка, до половины расстегнутая открывала загорелую мускулистую совершенно гладкую грудь. Белокурая челка небрежно падала на лоб. Вообщем, передо мной была идеальная картинка, такая же идеальная, как и я. Почти жаль, что я уничтожу такую красоту.
Не буду описывать ужин, это не самое важное событие. Я не собиралась тратить много времени на еду и болтовню, предпочитала сразу перейти к делу.
- Ты действительно простила меня? – Олег нежно обнимал меня, и я утопала в любимом и родном запахе.
- Простила…
Я не врала. Для меня Олег уже был мертв, дело осталось за малым. Так зачем держать зло на труп? Это глупо.
Любимый увлек меня в спальню, и, осыпая поцелуями шею, грудь, колыхавшуюся в глубоком декольте, повалил на кровать. Я же со словами «нет, любимый, я хочу поиграть» вынырнула из под него. Я взяла в комоде две пары своих жутко дорогих чулок, и вернулась к Олегу, сняла с него рубашку, и с загадочной улыбкой привязала его руки к спинке кровати. Глаза Олега блестели от предвкушения, наш секс никогда не включал в себя бондажирование, и сейчас тот факт, что я пошла на такой эксперимент безусловно возбуждал его. Я сидела на нем верхом, чувствовала его напряженную плоть и видела, как из этой красивой безволосой груди вырву сердце. Пусть в его груди будет такая же дыра, как и в моей. Как кошка я ластилась к нему, полностью раздевая, связала ноги, соорудила из куска простыни кляп. Я не хотела, чтобы соседи все услышали.
- Подожди немного, любимый, - с нежной улыбкой сказала я, ловя на себя паникующий понемногу взгляд.
Я взяла на кухне большой нож для резки мяса, характерной изогнутой формы с расширяющимся к острию лезвием.
- А вот и я, любимый. Надеюсь, не скучал.
Олег с выпученными от ужаса глазами смотрел на нож, он конвульсивно забился в путах что-то мыча. Я с усмешкой смотрела на его старания: мои чулки были отличного качества, узлы завязаны крепко. У Олега не было ни единого шанса.
Я села на него верхом, и, имитируя половой акт, потерлась о его пах.
- В чем дело, любимый? Ты больше меня не хочешь?
Прикоснулась лезвием ножа к его опавшему члену, что вызвало новые потуги выбраться.
- Может мне перекраситься в рыжий? Тогда я буду более привлекательной?
С любовью погладила его по груди.
- Не бойся. Я не сделаю тебе очень больно. Больнее чем мне тебе точно не будет.
Я не знала, как нужно вырезать сердце, но предполагала, что перерубить ребра у меня сил не хватит, поэтому сделала глубокий аккуратный разрез сразу под ребрами. На белых простынях тут же заалели кровавые цветы, Олег с ужасом мычал в кляп и бился подо мной. Я решительно всунула руку в его трепыхающееся тело, чувствовала его горячие влажные органы, желудок, легкие, диафрагма… я тянулась через них к бешено-стучащему сердцу. Не знаю, должен ли он был уже умереть, но он жил. Жил, пока я не обхватила своими наманекюренными пальчиками его вероломное сердце и не выдернула его. Меня всю забрызгало кровью, какой-то слизью и кажется содержимым желудка, я, брезгливо морщась, но, все еще держа в руках мертвое сердце, встала. Не обращая внимания на тело Олега, прошла в ванную, чтобы смыть с себя всю эту мерзость.
Я убила его. На самом деле убила. Сама. И очень жестоко. Себе бы такой смерти я не хотела. Я вообще смерти не хотела.
Не помню, о чем я думала, пока под горячей струей душа смывала с себя кровь. Наверное, ни о чем. Потом позвонила в справочную и узнала номер «Кровавого утренника». Мне нужен был Ирек, он мой поступок поймет и оценит. Дарен… Дарен не должен знать об этой моей темной стороне.
С трудом я добилась того, что к телефону позвали Ирека.
- Привет. Это Кассандра.
- Доброй ночи, ma poupée. Что-то случилось?
- Да. Я в несколько затруднительном положении. Вы сейчас очень заняты?
- Относительно, ma poupée. Так что за затруднительное положение?
- Это не телефонный разговор. Вы не могли бы ко мне приехать?
- Ах, ma poupée. Думаю, я понял Вас. Называйте адрес и ждите.

Чтобы сократить ожидание прихода Ирека, я занялась сбором чемоданов, в тюрьму я садиться не планировала. Полчетвертого ночи раздался дверной звонок, я испуганно вздрогнула. Бояться было сравнительно нечего, на пороге стоял Ирек в наряде стилистики 18 века серо-стального цвета.
- Я чувствую кровь, ma poupée. Вы решили обойтись своими силами?
- Да. Входите.
Вампир вошел в квартиру с задумчивой улыбкой на чувственных губах и направился сразу в спальню.
- Ах, ma poupée, ma poupée… Вы меня удивляете. Не самый чистый способ убийства, но признаю, что это не лишено изящества, - вампир обвел театральным жестом забрызганную кровью комнату и Олега распростертого на постели, усыпанного своими внутренностями.
Я ничего не ответила, лишь нервно прикусила губу, Ирек же продолжил.
- Мa poupée, должен признать, что проще спрятать Вас, чем тело, - вампир указал на собранные чемоданы в коридоре. – Вы уже готовы как я вижу? Так пойдемте, ma poupée. Это тело начинает дурно пахнуть.

 Отправлено: 25.07.10 22:06. Заголовок: Уф, не могу сказать,..

Уф, не могу сказать, что чисто эстетически мне понравился это рассказ, но написано талантливо. Видимо потому, что я тоже не считаю измену чем-то серьезным, мне этой дамочки не понять. Кстати, еще парочка вампиров и я начну бояться ходит вечером по улице.
P.S. Можно я влезу с небольшой критикой, как врач? Диафрагма очень плотное образование. Если войти в брюшную полость и сделать разрез в диафрагме, то вытащить через него сердце все равно не выйдет. Стало быть разрез должен проникать сразу в грудную полость и располагаться в районе мечевидного отростка грудины. Значит у вас получается, что она устроила два проникающих ранения: брюшной и грудной полости. Но в любом случае, вырвать сердце через эти разрезы она бы не смогла, крупные сосуды (аорта, легочный ствол, полые вены..) бы помешали. Это очень мощные образования, так просто не порвешь, как никак ежесекундно на себе ощущают силу бьющей под давлением крови.

 Отправлено: 26.07.10 19:12. Заголовок: Леди Искренность, сп..

Леди Искренность, спасибо!
Я иногда пишу несколько жутковатые вещи, наверное, я подпольный маньяк
По поводу критики - спасибо, что сказали. У меня с анатомией проблемы, я долго голову ломала, реально ли вырвать у человека сердце, потом решила - пусть будет, что реально, в конце концов в кино и не такие чудеса увидишь. В следующий раз, когда захочу кому-нибудь что-нибудь вырвать спрошу вашего совета а эту сцену придется, конечно переписать

 Отправлено: 26.07.10 19:53. Заголовок: Не надо переписывать..

Не надо переписывать, это я придираюсь.

 Отправлено: 26.07.10 20:05. Заголовок: Надо :sm12: меня в..

Надо меня в любом случае текст не устраивает, да и хоть я пишу о нереальном, все же, где могу, к жизни страраюсь приблизить максимально

 Отправлено: 26.07.10 20:26. Заголовок: Где грань, между реа..

Где грань, между реальным и не реальным... Мне очень понравилось, сама пишу иногда подобное. балуюсь...

 Отправлено: 26.07.10 20:36. Заголовок: Женя, спасибо! ..

Женя, спасибо!