Анжелика Анн и Сержа Голон

Женя пишет:
Я не в коем разе не претендую на профессионализм, скорее наоборот, мне бы хотелось поделиться своими впечатлениями от произведения именно, как читателю. Но не просто читателю, а влюблённому, уважающему, восторженному и познающему. Это не анализ произведения (просто этим я в принципе не умею заниматься), это поиск «кладов» спрятанных на страницах этой волшебной книги. Волшебство и магия произведения притягивают и завораживают, заставляют эмоциональное начало в каждом из нас неустанно работать и эта работа не каторжная, она в удовольствие, как, например, малышу в удовольствие поглощать очередное мороженное с неизвестной начинкой, а потом оно становится его любимым лакомством.
Читая критику и анализ произведений Александра Грина, я наткнулась на замечательное высказывание Карла Юнга «Великое произведение искусства подобно сновидению, которое при всей своей наглядности не истолковывает себя само и никогда не имеет однозначного толкования». Это подтверждают и наши, часто совершенно противоположные оценки произведения в целом и анализ поступков того или иного героя в отдельности, на форуме. Они многогранны и непредсказуемы, в них нет ни капли вымеренности, они стихийны. Иногда, кажется, что тот или иной поступок, действие или простой шаг героя очевиден, но это не так, и, переворачивая страницу можно увидеть то, о чём ты не догадывался. Я не оговорилась, именно увидеть. Читая такие произведения, невольно становишься сам себе режиссёром. Перед твоими глазами вдруг вырастают огромные стены Монтелу, или грязные улицы Парижа, а вот и цветущий сад в парках Тулузы, а это разве не Версальские фонтаны… В таких историях есть магия. Я вижу и чувствую её на каждой странице, практически в каждой строчке. Предлагаю Вам заняться вместе со мной этой увлекательнейшей игрой: поисками удивительного и необычного.
Итак, начинаем…
Потрясающая «Р». Когда я читала первый раз или второй, я этого и не замечала. Это не так очевидно, не так ясно, но есть что-то особое (на что каждый из нас рано или поздно обратит внимание), как двадцать пятый кадр в кино. Вот и эта буква «р», которую я вдруг подметила для себя, изначально не проявляла своей активности. Нет, конечно, это самая обычная буква, которую мы используем везде и повсюду, но именно здесь( повторюсь, для меня), она вдруг стала особенной, несущей какой-то тайный смысл. Сомневаюсь, что Анн Голон закладывала в этот звук какую-то эмоциональную нагрузку сознательно, но на уровне чувств это происходило несомненно. Этот звук словно вытягивающий, бурлящий поток, что-то всё-таки завораживает, когда слышишь: «Граф де Пейрак де Моран д'Иристрю». Неправда ли, что-то в этом есть? Все вершины, моменты самого самого эмоционального напряжения, мгновения отчаяния, в этом произведение, очень явно окрашены звонким роковым светом этого звука: смерть, Гревская площадь, костёр, корабль… Ларец с ядом… Но скажи - шкатулка и теряется, исчезает острота восприятия. Этой буквы нет в мягком и нежном имени Анжелика, но разве мы не используем иногда вместо имени или вместе с ним такие эпитеты как: прекрасная, очаровательная, несравненная. А символы власти, разве не звучат так же стройно и восхитительно: трон, корона, престол. Людовик Король-Солнце для всех, разве не сир, и не вытягивает всё слово, словно в струнку, эта удивительная «р» - Версаль? Мне кажется, что такие особые методы использовали раньше и прибегают сейчас авторы не так уж случайно. Ведь есть же такие упражнения на актёрских курсах в технике речи, когда выделяется один или пара звуков, которые, ершась, становятся иногда даже труднопроизносимыми. Вспомните, «шёл грека через реку…» или «кукушка кукушонку купила капюшон…» У Александра Грина мне кажется, используется тот же самый приём. Артур Грей, корабль «Секрет», Каперна, паруса. И действительно в этом звуке огонь красок и порывистость ветра.
Игра цвета. Ничего такого здесь нет, многие используют такую технику, и она не просто оправдана, она необходима. У Артюра Рэмбо есть замечательное стихотворение «Цветные гласные», а символ цвета в тех же «Алых парусах» или у С. Кинга в «Зелёной миле». Символика цвета, как и символика звука, очень помогает восприятию, она создаёт особые клапаны, которые в нужный момент, под действием эмоционального напряжения, просто вырывает, начинается работа для сердечных мышц. Через всю историю проходит один из самых благородных цветов - цвет золота. Ну кто скажет, что цвет волос Анжелики случаен? Когда на свадьбе, на приёме, сошлись три главные фигуры произведения, разве это был не кульминационный момент. Создающий золото, одетая в золото, и золото Солнца. Кажется, в эту секунду можно было бы ослепнуть не понарошку. Зелёный цвет…
Людовик, на мой взгляд, всё-таки был отравлен, но не изумрудным ядом купороса, а зеленью бездонных глаз Анжелики. Так на востоке, вокруг и около, проходит голубой цвет, цвет неба и морского простора, символ вечной свободы.
Конечно это не всё и таких удивительных «неслучайных случайностей» превеликое множество в этом произведение. Может, кто-то из вас подметил что-то особенное, тогда поделитесь своими впечатлениями, своими открытиями. Это очень интересно…
Коль вы, почти все почему-то, не втягиваетесь в эту забавную игру, то я позволю себе опять немножко покопаться в текстах. Дело, я вам скажу, увлекательнейшее! Даже на ровном месте можно найти бугорок или ямку. Вот ночью мне делать нечего было, и я вновь принялась за поиски.
Если говорить о разных ситуациях, событиях, обстоятельствах, происходящих хотя бы в первой книге, как об истоке, зарождении, завязке, проекции на будущее, которое связано с этими событиями узлами логических следований, то таких узелков здесь превеликое множество. Получается настоящее узелковое письмо, которое мы сможем расшифровать, прочитать до конца, до самой глубины, до истины, только к последней книге серии, которое не раскрывает своих тайн по нашему повелительному желанию, а учит быть терпеливым и очень внимательным. Кажется, что сама первая книга является некой проекцией. В малом находим большое. Нашла уж самое несомненное, в надежде, что Вы все всё-таки примите участие.
Конечно же, сразу с первой строки (и это очевидно) мы, не отвлекаясь на описания героев и их характеры, получаем первую сказочную подсказку - Жиль де Рец, страшный людоед, который ел детей и варил их в котле, но при этом был, по словам старой Фантины, великим человеком. ( «После рассказов кормилицы Мадлон дрожала от страха как осиновый лист. Ортанс тоже было страшно, но, как старшая, она не подавала виду. У одной лишь Анжелики все эти ужасы вызывали какое-то радостное возбуждение».) То есть завязка, пока очень прозрачная, даже призрачная, заложена в первых строках. Ведь не отвлекается автор на «подход» к изображению природы, красоты мест, ну или к подробному описанию хотя бы внешности присутствующих. Автор действует, как многие писатели детективного жанра, которые начинают сразу с трупа или ограбления и читатель мгновенно должен вскользнуть в действие, ещё не улавливая сюжета.
Дальше начинается знакомство с удивительным сказочным миром главной героини, её детских поступков, рассуждений, игр. ( «По примеру Мелюзины Анжелика тоже собирала разные корни и цветы, высушивала их, затем одни варила, другие растирала в порошок, рассыпала по пакетикам»). И это всё мы прочитаем в американской серии.
Я не буду лесть уж совсем в каждое слово или действие, происходящее с героиней, в этом нет смысла, я просто хочу поделиться теми моментами, которые, как мне показалось, окрашивали в яркую краску многие ключевые события будущего, как бы помечали их, привлекая внимание читателя.
Стычка Анжелики с кузеном Филиппом в замшелом замке Монтелу, оставляет на сердце маленькой героини болезненный рубец, но не он как таковой был этому причиной, скорее всего безысходность, бедность, отчаяние. Филипп был, скорее всего, удачным средством исполнения этого внутреннего конфликта. И вдруг появляется «чёрный гость», из неоткуда, словно происходит маленькое волшебство, и он спасает душу Анжелики рассказами о чудесных странах, о великих морях и океанах, о причудливой красоте тех сказочных мест. («Это событие оставило более глубокий след в памяти Анжелики. «Черный гость» не только не поколебал никаких устоев и не ранил ничьей души, как предыдущие гости, но своими необычными речами вселил в Анжелику надежду, непоколебимую и твердую надежду, которую она пронесла через всю свою жизнь»). Ну разве это не проекция? Чёрный человек, и гугенот(ы), и Америки...
А стены монастыря не напоминают, пусть чуть-чуть, ограды гарема из которого она весьма удачно бежала тоже при помощи и содействии мужчины.
Ларец с ядом скорее причина, явная причина будущего конфликта, и я это опускаю.
А вот, например, улица Ада, где жила её сестра Ортанс. Ну разве это не зловещее предзнаменование?
Всё сразу и не вспомнить, весьма затруднительно для меня одной. Подключайтесь!
Я лично заметила, как автор, для усиления эффекта, мастерски использует повторы, эффект де жа вю. Например: помните в Тулузе: слава и слухи о графе, рассказаные Никола, Фантиной..,покупка, свадебный банкет, новый незнакомый, пугающий, но привораживающий мужчина, слова "я не буду Вас принуждать, Вы придете сами", потом покорение при помощи кучи маленьких приемов (слова, поступки, платья, драгоценности), потом очарование мужчины в маске, потом дуэль... Разве то, что происходило в Кандии не тоже самое в миниатюре? Слухи и сплетни о Рескаторе, такое же эффектное появление перед испуганной женщиной, та же покупка заметь те, только в менее завуалированном виде, потом снова банкет, покорение женщины словами, делом, платьем, драгоценностями... Все таже маска из под которой горят глаза... Снова, "я не буду Вас принуждать Вы придете сами"...Даже дуэль, на этот раз с Эскренвилем имела место... Только конец разный... А так...
Сразу прошу прощения, если я что-то напутала или эта тема уже поднималась на форуме. Чего-то мне вдруг в голову пришло, не знаю, но не кажется ли Вам что Ажелика и Жоффрей это просто боги Древней Греции? Разве Ажелика не напоминает Афродиту, которую выдали замуж за хромого Гефеста со шрамом на лице? (ещё раз простите, если чего напутала, историки поправьте). Она была так хороша, что её буквально всем кружила головы, да и жили они в разлуке довольно долго. А разве в книге Анжелику не сравнивали с богиней? Помните, отец Анж назвал Фрица Хауэра Вулканом, тоже богом кузнечного ремесла, но в Риме? Автор словно давал понять, что такие люди, как древние боги, могут быть рядом, походить на людей, быть капризными, благородными, открытыми, но их жизни и их дела были не возможны для просто земного восприятия. Как Вы думаете?