Еще небольшое продолжение
***
Разговоры в салоне Ее величества велись рассеянные, перескакивающие с предмета на предмет.
Хозяином вечера был юный герцог Филипп по причине плохого самочувствия Ее величества и отсутствия короля.
«Говорят, у мадам де Мерекур появилась маленькая обезьянка!..»- всплыла в непринужденной болтовне Филиппа Анжуйского последняя светская новость.
Вечер был в разгаре. Утомленные свечи уже начали коптить. Из деликатного полумрака вырастали руки лакеев – снимали нагар, заменяли свечи. Пламя двигалось, зажигая причудливые отсветы в драгоценностях дам и кавалеров.
Мадам де Мерекур находилась при дворе всего несколько месяцев. В ее сверкающей красоте порой чудилось что-то дикое. Она сразу привлекла к себе внимание придворных щеголей.
Кармен была невероятно счастлива сейчас. Наконец-то она заняла место в подобающем ей обществе и постарается веселиться от души! И пусть де Пейрак не думает, что она будет страдать без него.
Познав страсть в его объятиях, Кармен сделалась ненасытной. Ни один мужчина не мог ее удовлетворить. Она ложилась с каждым, кто привлекал ее внимание, вызывая гнев мужа и бурю сплетен среди придворных.
Однако о чем бы ни заходил разговор, Кармен ловила себя на том, что готова была рассказывать о Тулузе всем, кто готов был ее слушать.
За столом шла игра.
– Вы когда-нибудь бывали в Аквитании?– спросила Кармен у мадам де Шер, фрейлины Ее величества, с которой они играли в паре.
– Нет, – ответила та.
– Это прекрасная земля.
– У меня нет желания ехать туда, – отрезала мадам де Шер – Я слышала, что тамошние сеньоры необузданные и строптивые.
– Так всегда было, – ответила Кармен. – Это оттого, что в Аквитании много гор и рек, и каждый сеньор считает себя королем своей долины. Но я уверена, что теперь, когда Его величество победил Фронду, они не будут столь непокорны. В аквитанских городах всегда спокойно и безопасно, люди там живут хорошо. Это земля знаменитых монастырей и церквей, в ней процветают искусства и поэзия.
– Вы, вероятно, имеете в виду ваших трубадуров, – пренебрежительным тоном отозвался Антуан де Кремьё, дворянин из свиты герцога Анжуйского.– Я слышал, что они поют только о любви и связанных с нею глупостях.
– Любовь не глупости, – возразила Карменсита. – В Аквитании это важная часть жизни. И женщины там ценятся, как нигде в другом месте.
– Где от женщин требуется добродетельность и покорность мужьям… Полагаю, вы согласитесь, – сказала мадам де Шер, глядя на Кармен, – что приехать из Аквитании, как мне говорят, ничуть не лучше, чем приехать из борделя!
Кармен вспыхнула.
- Ну и что же обезьянка?- лукаво улыбнулся граф де Гиш.
- Какая обезьянка?- отвлекшийся от разговора герцог не сразу вспомнил, о чем шла речь.
- Обезьянка мадам де Мерекур,- напомнил де Гиш.
Принц улыбнулся.
- Обезьянка? Вообразите, как-то раз эта мартышка вспрыгнула на голову герцога и стянула парик!
Де Гиш рассмеялся.
- И все увидели лысину?..
Филипп развел руками, как бы сожалея:
- Увы, только рога…
В это время последняя ставка решила игру.
Блестя глазами, жадно и быстро, Карменсита подгребла к себе гору выигранных монет и украшений. Кругом все переговаривались.
- Боже мой!- шептала видавшая виды дама.- Боже… мой… Это же целое состояние!
Глядя на партнеров по игре смеющимися глазами, Кармен проговорила:
- На это можно построить дворец!
- Небольшой такой!- вставил кислое Антуан де Кремьё.
- Надеюсь быть там первым гостем!- любезно поклонился Карменсите граф де Марвиль, ее последнее увлечение.
- Первый гость – не последний,- заметил принц, посмеиваясь. Он встретился взглядом с де Марвилем и отщипнул от грозди с блюда на тонконогом столике ягоду винограда.
Де Гиш охотно поддержал шутку:
- Занимайте очередь, господа…
Положение становилось все более забавным. Особенно веселила принца мрачная физиономия герцога де Мерекура, напивавшегося в одиночестве в дальнем конце зала.
*** (1656)
- Итак, вы желали видеть меня, – полувопросительно, полуутвердительно заметил де Фонтенак.
- Да, так и есть. – Согласился Пейрак и продолжил с полным иронии смирением, которое, конечно, не могло обмануть архиепископа. – Мне был послан вещий сон, и я решил жениться. Я хочу сочетаться браком в соборе Сен-Сернен, ваше преосвященство, и искренне желаю, чтобы именно вы совершили таинство.
- Венчать вас?! Почему именно я?..
- Так хочет Бог, – произнес граф.
- Ну, если вы настаиваете…
- Разве можно найти пастыря достойнее, и, помня о знатности имени, которое я имею честь носить… – продолжил Пейрак.
Это архиепископу не понравилось, все восставало в нем против графа де Пейрака, с первого взгляда ему не полюбился этот заносчивый выскочка, слишком независимый, слишком гордый, слишком богатый для такого опасного субъекта. И все же отказывать человеку, который занимает видное место среди знати провинции, Фонтенак не хотел.
- Что ж, если вы так желаете…- проговорил он, подняв глаза к небу.
- Я потому сегодня и приехал, святой отец.
Несколько мгновений архиепископ молчал.
- Тогда я должен побеседовать с вами и вашей будущей супругой о таинстве брака, о стезе, на которую вы оба вступаете, – проговорил он наконец.
- Сожалею, ваше преосвященство, но будущую графиню вы, как и я, увидите только в день бракосочетания. Она из другой провинции и вступит в брак по доверенности, как предписывает закон, и только по прибытии в Тулузу брак будет освящен в церкви.
Архиепископ досадливо поморщился, но невозмутимо продолжил, скучно перебирая четки. Только за клацаньем янтарных шариков чудился звук взводимого курка, еле слышное позвякивание шпаги в ножнах.
- Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть…
Он завел привычную для подобных случаев песню, громоздил церковные слова так же легко, как дышал. Потрескивала свеча, в коридорах архиепископского дворца о чем-то спорили слуги. Фонтенак говорил и говорил…
- И будет ваш брак благословен и свят, – закончил он, словно исполнив неприятную обязанность. – А теперь, я вас покину, сын мой… Меня ждут в доме призрения… Сообщите мне о дне бракосочетания.
Граф склонился над протянутой рукой с пастырским перстнем, и Фонтенак вышел широким шагом.
- Мадам графине понадобится не меньше сотни нижних юбок.
- Сотня юбок? — удивился граф. — Месье Робер, зачем же столько?
- Сударь, — болезненно поморщился портной, — фижмы вышли из моды. В моде нижние юбки. Они придают объем верхней. Не хотите же вы, чтобы она обвисла на даме, как на нищей бродяжке? Она же не какая-то простолюдинка или… — он закатил глаза к небу, — или уличная попрошайка! Нет! Сотня нижних юбок, это самое меньшее, что должно быть в гардеробе знатной дамы! Шелковых, разумеется. Текстура шелка идеальна!
- А накрахмаленный батист не годится? — поинтересовалась Марго.
- Если господин граф желает сэкономить…
Портной неодобрительно поднял брови и пожал костлявыми плечами.
Но Пейрак, ничуть не смутившись, расхохотался:
- Я согласен на сто шелковых юбок для графини, месье Робер…
- Но она должна также иметь не менее двадцати пяти батистовых, - настаивала Маргарита.- В них куда прохладнее летом. Не для вечера, разумеется, но как утренние и дневные они куда приятнее.
- Разумеется, мадемуазель, — улыбнулся портной. — Вы абсолютно правы, я склоняюсь перед вашим чувством стиля.
- Вернее, перед набитым кошельком Пейрака, — прошептал д’Андижос, неизменно присутствовавший при подготовке к свадьбе, на ухо Маргарите. — Ну почему я раньше не замечал, какой ужасный сноб этот Робер?
- Но он лучший портной во всей Франции, даже в Париже такого не найдешь, – так же шепотом ему ответила Маргарита.
- Вы уже успели посмотреть ткани? — спросил портного граф.
Месье Робер разразился одобрительными восклицаниями:
- Господин граф, я в жизни не видел такого выбора! Бархат! Парча! Простая, золотая и серебряная! Шелка! А ленты и кружева, ваше сиятельство! Где вы сумели раздобыть такое великолепие?
- Позвольте мне иметь тайны, месье Робер,- улыбнулся граф.- Я пользуюсь услугами лучших поставщиков тканей, а эти отбирал лично.
- Поразительно, они стоят целое состояние! — говорил Робер, принимая деловитый вид. — Матье, мой сантиметр, пожалуйста. Чтобы приготовить целый гардероб за смехотворно короткий срок, на котором настаивает ваше сиятельство, необходимо начать немедленно. Какие цвета предпочитает невеста?
- Маргарита укажет вам те, которые я отобрал, в том числе для свадебных нарядов. Я думаю, все оттенки зелени, изумрудно-зеленый, бирюзовый, глубокий синий и пастельные тона. Именно такие цвета могли бы ей пойти, и никаких платочков, чтобы прикрывать грудь.
Портной улыбнулся.
- Если декольте будет слишком откровенным, мадам приобретет скандальную репутацию,— всполошилась Марго.
- Мадам станет законодательницей мод! — заметил месье Робер и обратился с поклоном к графу. — Вы согласны?
- Я во всем полагаюсь на вас, месье Робер, — ответил Пейрак. — Мы в ваших искусных руках.
Портной поклонился.
- Я не подведу вас, мессир граф, — заверил он? — Сегодня же мои помощники приедут за тканями и заберут все, поскольку неизвестно, что именно мы будем шить.
- Ха! — воскликнул д’Андижос. — Робер — противный склочный коротышка, но, видно, теперь он из кожи вон вылезет, чтобы угодить тебе. Теперь он в лепешку расшибется, лишь бы убедиться, что ни одна женщина в Тулузе не будет одета лучше твоей жены! Робер может заранее принимать поздравления! Да после этого он станет твоим другом по гроб жизни!
- Если мне не понравится сшитое им платье, я так и скажу, — решительно объявил граф. — Я очень придирчив в одежде.
- Не забудь сдабривать замечания щедрыми похвалами, — посоветовал маркиз со смехом.
- Уверяю тебя, Бернар, этот суетливый человечек — настоящий художник во всем, что касается тканей.
- Мадам графиня будет самой модной молодой дамой в Тулузе. Слово Робера! Господин граф, я сделаю шесть дневных платьев и шесть вечерних, не считая свадебного и платья для церковной церемонии. Они прибудут к отъезду свадебного кортежа, а после этого каждый день сюда станут привозить еще по два наряда. Заверяю, ваша супруга будет одета лучше всех в округе.
- Вы знаете, как услужить, месье Робер, — восхитился де Пейрак. — Прошу вас поговорить с Альфонсо, и тот заплатит вам требуемый аванс. Только скажите, сколько требуется.
Портной почтительно поклонился, приказал собрать ткани и быстро удалился. Такого он не ожидал. Обычно даже богачи заставляли портного ждать платы много месяцев или даже лет.
- Не стоило давать ему ни единого су, пока не удостоверитесь, что он полностью выполнил заказ, — попеняла графу Маргарита.
Жоффрей покачал головой.
- Теперь он сдержит обещание в надежде, что, когда сошьет последнее платье, я сразу заплачу по счетам. Он не подведет меня, а я не разочарую его, Марго.
В связи с предстоящей свадьбой на Альфонсо обрушилось море забот. Секретари графа составляли и оформляли приглашения согласно составленному хозяином списку, а гонцы немедленно отправлялись доставлять их адресатам. Два месяца – очень небольшой срок. Предстоит принять около сотни именитых гостей, не считая тех, кто по собственному желанию явится в Отель, дабы присоединиться к празднованию. Всех нужно развеселить, накормить, напоить! Следовало позаботиться, чтобы не скучали ни приглашенные дамы, ни кавалеры. Альфонсо задавался вопросом – не легче ли было бы организовать королевскую свадьбу?
Граф принимал самое деятельное участие во всех этих хлопотах.
Все были так заняты, что к ночи падали от усталости, и сил ни на что уже не оставалось.
Комнаты и галереи дворца приводились в порядок и украшались великолепными драпировками и гобеленами. Особое внимание было уделено апартаментам будущей графини.
Двойные двери, украшенные золотой лепниной, открывались в гостиную. Стены комнаты украшала изящная роспись: Венера с Адонисом; Юпитер, соблазняющий Леду; дева в широких белых одеяниях, осаждаемая юнцом в набедренной повязке, едва прикрывавшей интимные части его тела; купидон, мечущий стрелы в группу бегущих девиц; снова Венера, на этот раз с мужем Вулканом, богом кузнечного ремесла. На голубом как небо потолке плыли розовато-золотистые облака, на фоне которых порхали белые голубки.
Высокие окна выходили на небольшую террасу, с которой, спустившись по нескольким ступеням, можно было попасть в великолепный парк отеля.
В спальне преобладали белые, золотистые и небесно-голубые тона. Стены были расписаны цветочными мотивами, а потолок представлял собой закатное небо с облаками, отливавшими пунцовым, сиреневым и розовато-золотистым. Большая кровать была задрапирована занавесками из парчи, в которую вплетались золотые, розовые и зеленые нити. На столбиках вился позолоченный резной узор в виде переплетенных роз и фиалок.
Обстановку комнаты дополняла позолоченная мебель с гнутыми ножками, словно из волшебной сказки. Напротив кровати был камин из розового мрамора с крылатыми ангелами по бокам. На каминной полке красовались позолоченные часы. У другой стены находился большой комод резного дерева с инкрустациями. А рядом с окном – туалетный столик с большим зеркалом.
Дверь в стене открывала ванную, оборудованную специально для хозяйки. Стены и пол ванной были выложены чудесными голубыми изразцами, а посередине в пол была утоплена огромная мраморная ванна, формой напоминавшая раскрытую раковину. На конце ее сияли золотые украшения в виде рыбок.
Вот уже несколько дней постепенно доставлялись в дом графа туалеты и украшения для будущей мадам де Пейрак, часть из которых скоро отправится в Пуату. За экипажем, который доставит невесту в Тулузу, последуют повозки с сундуками, на которых также поедут музыканты, молодые слуги, отныне ставшие личными лакеями графини, и Маргарита, определенная графом в камеристки мадам. Де Пейрак решил, что графине не помешает иметь опытную и преданную только его дому служанку.
Он объяснил все это Маргарите, перед тем как предложить ей эту должность.
— Честно служи молодой хозяйке и прежде всего исполняй ее желания и приказы. Отныне она для тебя самая главная. Помни это, если кто-нибудь попытается сбить тебя с пути и заставить забыть свой долг. Можешь ты пообещать мне, что выполнишь все наказы?
— Могу, — заверила Марго. — Вы даже могли не говорить этого, мессен. Ваше предложение настоящая удача для меня, благословение Господне. Я всегда мечтала вернуться в этот дом.
Утренний покой еще окутывал землю, когда свадебный кортеж с форейторами, громкими криками и скрипящими колесами тронулся в путь, чтобы преодолев долгую дорогу доставить будущую графиню де Пейрак к ее супругу.